Однажды ночью Том просыпается, как от толчка. Лениво потягивается, намереваясь пробурчать: «И что мне не спится, хоть немного бы отдохнуть между съёмками». И вдруг замирает, удивлённый и отчасти испуганный.
В ногах его кровати сидит человек.
В гости он никого не ждал и не звал, человек этот – абсолютно посторонний в простой, но уютной лондонской квартирке. Нет, даже и не так: со второго взгляда Том убеждается, что незнакомец и в обычной-то жизни посторонний. Уже догадавшись, кто перед ним, он продолжает разглядывать нежданного гостя, гадая, может ли это не быть сном.
У незнакомца молодое лицо, но Том чувствует, что оно может в любой момент измениться, зыбко перетечь в любую иную личину. Только глаза точно останутся неизменными при этой метаморфозе. Зелёные глаза древнего зверя. Бледное лицо обрамляют слегка волнистые волосы, отливающие медью в свете луны. Они, как и всё в облике незваного гостя, кажутся даже не просто живыми, но живущими своей собственной жизнью. Тонкие пряди слегка колышутся, точно от лёгкого дуновения ветерка, напоминая язычки пламени.
Когда незнакомец слегка поворачивает голову, лунный свет заливает его лицо, а не только яркие глаза. И Том замечает на сжатых в ниточку губах едва различимые следы-точечки, оставшиеся после швов.
Молодой актёр приподнимается на локте. Ему жизненно необходимо стряхнуть этот морок и либо проснуться, либо убедиться окончательно в реальности происходящего.
- Локи, – повторяет он древнее имя, к которому за чуть ли не два года съёмок успел привыкнуть, как к родному.
Гость поднимает нервные тонкие руки и смыкает в замок длинные пальцы. Том успевает разглядеть в вырезе чёрной рубашки (одет гость почти по-современному) незаживающую язву под ключицами. Как будто от ожога кислотой.
- Скажи, – безо всяких предисловий спрашивает гость, – почему ты выбрал мою судьбу?
Тома слегка передёргивает. Не удивляясь больше ничему, он отвечает:
- Я только играю. Твоей судьбой я живу только в роли.
Он не хотел бы иметь такие глаза, как у этого существа. Он может состроить печальное лицо зеркалу или камере, и это у него получается вполне убедительно. Но в жизни он предпочитает улыбаться.
Локи кивает, как будто удовлетворённый ответом. Бледные тонкие губы, кажется, улыбаться давно разучились.
- Но ты знаешь о ней, – говорит он скорее утвердительно.
- Да. Я читал легенды и... комиксы, – последнее слово Том произносит вполголоса. Он почему-то почти уверен, что любому уважающему себя божеству может быть неприятно, когда его имя используется в комиксах. Даже трикстеру.
- Я играю роль по комиксу, – на всякий случай уточняет он.
Губы незваного гостя вздрагивают и всё же складываются в улыбку.
- Легенды так по-разному отражают мою историю, что я соглашусь и эти ваши... комиксы считать одной из легенд. Правда всегда одна.
- Правда в том, что от тебя все отвернулись, – произносит Том убеждённо.
Чем дольше он вчитывался в мифы, тем более уверялся в том, что Локи был скорее «той силой, что вечно хочет зла и вечно совершает благо». Да и зла-то он никому не желал! Сколько раз он выручал своих соратников-богов, а что получил в благодарность? Зашитый рот?.. Змею, обжигающую его своим ядом?.. Разве озорной характер умаляет заслуги человека... а уж тем более бога?
По лицу незваного гостя пробегает судорога, он умоляюще протягивает к молодому актёру тонкую руку. Глаза его углубляются и темнеют, и Том запоздало догадывается, что его мысли также были услышаны.
Справившись с собой, Локи опускает руки, а гримаса боли на его лице вновь сменяется лишь выражением глубокой грусти.
- Если твоя игра заставит людей пожалеть о моей судьбе... – произносит он тихо. – Если люди хоть неосознанно попросят за меня – быть может, и они сжалятся надо мной?.. Быть может, я всё же буду освобождён от многолетних терзаний и заточения? Если бы ты знал, сколько я уже не видел солнца...
Говоря это, он снова заламывает пальцы в судорожном жесте, и лицо его снова отражает страдание. Том, подстёгнутый мгновенным решением, протягивает к нему руку, ещё опасаясь, что мираж растает, если к нему прикоснуться.
Однако Локи кажется материальным. Кожа на его запястье горячечно сухая, точно у больного. Тому искренне жаль его.
- Вряд ли я стану первым, кто попросит за тебя, – отвечает Том на удивлённый взгляд, – но я точно не буду последним. Ты не заслужил вечного наказания, Локи.
Незваный гость улыбается ещё раз: немного жалобно, но с искренней благодарностью – и наконец-таки тает в воздухе. А Том наконец просыпается. Какое-то время лежит и пристально смотрит в окно, в которое заглядывает утреннее весеннее солнце, такое редкое в Лондоне в это время года.
- О, как я всё угадал! – повторяет он тихо.
-
-
18.04.2012 в 23:36Тогда сразу честно скажу, что это очень маловероятно. Я сейчас сижу совсем в другом фандоме, и сюда меня снова занесёт разве что чудо...
Хотя Локи во всех ипостасях я продолжаю любить нежной любовью.
-
-
24.07.2012 в 17:42-
-
24.07.2012 в 18:52-
-
30.01.2013 в 03:31-
-
19.12.2013 в 01:27-
-
19.12.2013 в 01:41