Фандом:Marvel Comics
Бета: ~Заблудшая Душа~
Размер:миди (20 стр)
Персонажи: Локи, Тор, Один, Геркулес, Зевс, Амора, Меркурий и прочие.
Рейтинг: PG-13
Жанр: немножко гета, немножко слэшу, джен и авторский юморок
Саммари: Как-то раз олимпийские боги пожаловали в гости к своим асгардским товарищам. А где пьянка, там без скандала, как известно, не обходится. Юный Локи, умный и искушенный интригами не по годам, по воле обстоятельств обещает добиться расположения первой красавицы Асгарда сразу двум ухажерам. Как провернуть такое дельце одновременно и не попавшись с поличным? И самое главное: какую плату просить?
Дисклеймер: всё - Марвелу, ничего - себе.
Примечания:
1) - Есть отсылки к комиксам, есть множество упоминаний мифологического канона, но в целом всё предельно ясно.
2) - Пикчи
Глава I
Скачать бесплатно OST Hercules - Go the Distance на Muzebra.com.
Асгард
Вышла из мрака младая с перстами пурпурными Эос…
Стоп. Это из другой поэмы. Наша же история повествует об иных временах и героях, о других нравах, поступках и чаяньях. И начало она берет в месте настолько далеком, что не измеришь ни милями, ни декадами, ни годами – златокаменном Асгарде, первом из девяти миров, раскинувшихся на могучих ветвях Иггдрасиля. Славные времена пришли в наши божественные чертоги: только-только отвадили мы от Мидгарда и прочих измерений, коим нет числа, опасного врага, который напомнил нам-асам, что Рагнарек – еще не причина расслабиться. Доблестно защищал Тор-громовержец Землю от невиданных сил тьмы, а бок обок с ним бился Геркулес, сын Зевса-громобоя, одетый в божественные доспехи еще три тысячи зим тому назад; как давно это было! И вот теперь, по окончании доброй битвы, старина Один, мой обожаемый приемный отец, пригласил гостей-олимпийцев отпраздновать победу к нам в Асгард.
Широкие залы Валгаллы купались в отблесках золотого свода из тысяч воинских щитов, исполинские копья с резными древками упирались в потолок, заменяя колонны, огромные сводчатые окна до самого потолка открывали вид на небо, похожее на водную гладь с нежно-розовыми волнами и пеной-облаками. Я сидел, удобно умостившись в оконном проеме, и наблюдал, как катится по небесному морю колесница Соль, которая то и дело погоняла свою взмыленную тройку, улепетывая от назойливого волчары Сколя. Сквозь утреннюю дымку вдалеке проглядывали шпили асгардских башен с их яркими реющими вымпелами. По другую сторону от меня в зале смеялись и шумели эйнхерии, налегая с пристрастием на кабанину и запивая хмельным медом. Не люблю я, как готовит Андхримнир, да и жалко было кабана: Сехримнир небось проклинал свою способность к воскрешению – что за жизнь, когда тебя закалывают и съедают раз за разом! А меду мне не давали – мал еще.
- Вечный почет и слава нашему Всеотцу!
Дружинники зычно гаркнули и подняли кубки, брызгая пеной во все стороны. Один поднялся со своего высокого резного кресла. Длинные дубовые столы располагались в форме буквы «П», за самым коротким поперечным столом разместился Всеотец с верховными асами и гости с Олимпа.
- Благодарю вас, мои верные сыны и дщери! – отец поднял длинный рог, доверху наполненный вином. – И свою вечную благодарность воздаю брату Зевсу и храброму Геркулесу! Пускай всегда будет мир между Асгардом и Олимпом! Выпьем же! – он запрокинул голову и осушил рог в один присест, не проронив ни капли; асы и олимпийцы восторженно загалдели.
Я прочистил ухо, пытаясь избавиться от звона в моей голове.
- Чего расселся, маленький виночерпий? Тебя ждут у стола для гостей, – некто худощавый, ростом чуть больше моего и в нелепом крылатом шлеме ткнул в меня короткой позолоченной палицей и состроил хмурую мину.
- Ётун тебя возьми! – ни столько пытался возразить я, сколько испугался вылететь прямиком в окно; нахальный незнакомец поднял свой проклятущий жезл и огрел меня снова. – Разве тебе не сказали сдать оружие при входе?
- Дерзишь, фавненок!
- За кого ты меня принимаешь! Я ас! Я сын Одина Всеотца! – и тут я схлопотал третий удар.
Мой истязатель на миг призадумался и почесал лоб своим жезлом, вздергивая нелепый крылатый шлем, отнюдь не похожий на убор моего драгоценного старшего брата.
- Как же твое имя, благородный ас? Веками я служу вестником богов, сообщая между собой два наших мира, а тебя, мелюзга, не припомню, – он вновь вперил в меня язвительный прищуренный взгляд. И кто из нас мелюзга?! Я, бог третьего поколения, перерожденный после конца всего сущего, или этот грязный божок торгашей и обманщиков?
- Мое имя – Локи Лафейсон, – выплюнул я с возмущением и соскочил с окна.
Этот дуралей округлил глаза, а затем гадко расхохотался.
- Тот самый Локи? Локи злокозненный? – он потряс меня за плечо. – Э, парень, да ты часом амброзии с нектаром не переел? Или чем вы там угощаетесь – молодильных яблочек?
- Мой брат воскресил меня после Рагнарека, дурень. Я обновлен как телом, так и помыслами.
- Какие высокопарные речи для бога лжи и шутовства! – все не унимался гнусный олимпиец.
- Тебе лучше знать, Меркурий, – парировал я со злорадным удовольствием. – Кстати, за эти несколько тысяч лет тебя так и не повысили в должности? Кажется, меня желали видеть гости – посоветую им списать одного убыточного гонца, у нас в Асгарде эту функцию выполняет белка, – я развернулся и фривольным шагом направился к главному трапезному столу.
- Доиграешься, змееныш! – бросил мне в спину Меркурий, потрясая жезлом.
О, ведь это мысль! Я незаметно проделал движение пальцами. Две кованые змейки, обвивающие жезл-кадуцей вмиг обратились в живых шипящих тварей. Я ускорил шаг, с удовольствием слушая мелодию визгливого ора Меркурия.
- Слушай, брат, – обратился к Одину Зевс, между делом подливая в его кубок свежего вина. – Слыхал, вы держите Гарма, своего песика, на…ленте? – Громобой помешкал: как бы, мол, не обидеть доблестного побратима, – Вот наш крепыш, то бишь Цербер, он сидит на крепкой цепи из адамантия. Только попроси – Гефест вмиг тебе такую выкует! Век служить будет! – Зевс подумал. – Не один век.
- Не серчай, мой друг, но тут ты ошибаешься, – промолвил Один с серьезностью. – Путы Гарма выкованы черными альвами из шести элементов: шума кошачьих шагов, женской бороды, корней гор, медвежьих жил, рыбьего дыхания и птичьей слюны.
Зевс недоуменно застыл, так и держа свой кубок у рта, а затем громогласно расхохотался. Всеотец не обиделся, а напротив, ответил олимпийцу тем же смехом. Громобой утер слезу, стукнулся кубком о винный рог Одина и жадно глотнул своего напитка.
- И все же, брат Один, не стал бы я доверять этим скупцам-коротышкам. Тот же Мьельнир, с которым твой сын так ловко управляется, Гефест бы выковал в два счета! Хотя постой. Поди, и молот ваш сделан из таких же диковинных вещиц! – богатырь-Зевс в который раз залился смехом.
Эйнхерии за длинными столами громыхнули тяжелыми чашами о древесину и затянули одну из походных песен:
Харальд ярл
В поход собирал
Своих самых верных людей.
Их вооружил,
И усадил
В четырнадцать крепких ладей.
Харальд ярл
Дружине сказал:
"С вами я непобедим!
Мы с вами, как прежде,
Пройдем побережье,
Оставляя огонь лишь и дым!
- Вот еще что хотел спросить тебя, – продолжил разговор Зевс. – Видал я здесь у вас мальчонку, на слугу однако непохожего… Не виночерпием ли он тебе служит?
Один глухо посмеялся.
- Знаем мы, как ты воздаешь честь своим виночерпиям, – он значительно глянул на товарища. – Уж не о Локи ли ты говоришь?
- Локи? – Зевс сконфузился и изобразил пальцами два рога на своем лбу. – Твой сын?
- Он самый. По правде, теперь его родителем можно считать скорее Тора, нежели меня – тот подарил ему новую жизнь и следит за тем, чтобы малец на этот раз вырос благородным асом.
- Вот оно что. Ну а вы не?..
- Я догадываюсь, о чем ты, мой друг. – Один развел руками и манерно покачал головой. – Это дело рук Тора. И его бремя.
Я проскользнул за спиной моего отца и его олимпийского друга, так что они и теперь не услышали моего присутствия. Воины все еще громко пели:
Дружина кричала,
Мечами стучала,
Привлекая вниманье богов.
И каждый был рослым,
Синеглазым, светловолосым,
И шлемы у всех - БЕЗ рогов!
Скальды пропели
О тигля метели,
Удачу ярлу суля,
Весла мелькали,
Брызги сверкали,
Скрипели борта корабля...
Я приблизился к другому краю стола, где водворился Геркулес и еще несколько наших гостей. Принц Силы пил и веселился не меньше своего царственного папаши, разодетый в золотой обруч и львиную шкуру.
- Эй! Ну-ка подлейте Посейдону еще вашего питья! Живо! Глядишь, иссохнет мой дядюшка от нехватки влаги… - я вздрогнул от гогота Геркулеса и его собратьев. – Где мой брат Тор? С ним бы я охотно посостязался в распитии браги, как в былые времена!
- А силой ты бы с ним померился? – спросил златокудрый Аполлон, глядя на соседа с хитрым прищуром.
- Будет тебе! Поговаривают, Тор Одинсон однажды пытался поднять киску с пола, да мочи не хватило, – сострил Посейдон.
Все трое залились хохотом. Пускай я привык к дурному юмору олимпийцев, но на этот раз грех было не вмешаться, и я подкрался ко Льву Олимпа со спины для большего эффекта:
- Эта киска была мировым змеем Ермунгардом, а мой брат сумел оторвать от земли одну ее лапу.
Геркулес уставился на меня глупыми синими глазами, очевидно, не догадываясь, кто перед ним, как и все прочие нездешние небожители.
- Ты говоришь о змее Уроборосе, не так ли? – его взгляд тем временем внимательно меня изучал. – Хм, хм… Пожалуй, и я бы надорвался, – чемпион беззлобно посмеялся. – Мне ли сомневаться в мощи и ловкости брата-Тора? А ты, как я расслышал, тоже ему не чужой?
- Правильно расслышал, Лев Олимпа, так что прячь свой цепкий взгляд от греха подальше.
Геркулес в свою очередь наградил меня непристойной ухмылкой.
- Еще только рассвет, а не вечер – я не успел достаточно захмелеть. Посему можешь быть спокоен…пока, – он опрокинул в себя полную чашу ароматной браги.
И был в этот год
Удачным поход,
Добычи они много нашли.
Вдоволь сразившись,
Кровью умывшись,
Коснулись родимой земли.
Расставшись с оружьем,
Шлемов полукружьем,
Обняли любимых своих.
Все так же рослы,
Синеглазы, светловолосы,
Но не было ярла средь них.
- Аполлон, подвинься-ка, пускай малыш сядет, – тот послушался своего приятеля, и я занял место на лавке подле заинтересованного мною чемпиона. – Так как, говоришь, тебя зовут?
- Локи Лафейсон, мой храбрый Лев Олимпа, – слащаво промолвил я и стянул со стола кусок яблочного пирога.
- Хм. Ты ас, Локи Лафейсон?
- Пожалуй, что и так.
- И ты приходишься Тору братом?
- Ага. А еще он моя нянька.
Олимпийцы дружно расхохотались.
- Ты что-то умеешь, кроме как шутки шутить?
- Ну а как же? Я владею магией рун.
Я натянул перчатки потуже и решил продемонстрировать гостям свои навыки в искусстве волшбы. Несколько движений пальцами и потусторонняя сила вдохнула жизнь в запеченного вепря, красовавшегося на столе перед нами с крупным яблоком в пасти. Потухшие глаза зверя вдруг вспыхнули огненно-красным, он пронзительно хрюкнул, вскочил на копытца и понесся прочь через весь стол, круша нагромождения из обильных кушаний, что попадались на его пути. Гости наперебой заохали и подняли переполох, несколько эйнхериев кинулись вдогонку за хряком, метнувшимся в ближайшие двери. Я поразмыслил немного и попытался исправить ситуацию, но и вторая попытка вышла неудачной: вслед за вепрем воскресла вся живность, что нас окружала, как целехонькая, так и наполовину обглоданная, и промаршировала в том же направлении, где скрылся хряк. Хотя проблемы с передвижением были у рыб.
Геркулес и его друзья одарили меня недоуменным взглядом, лишившись доброй доли своего завтрака. Дружинники отца всё горланили свою походную:
Как только мы вышли из фьорда,
Троллиная гнусная морда
Полезла на нас из воды.
Мы в дело пускали секиры и лук,
И Мьельнир звали из Торовых рук,
А тролль ни туды ни сюды!
Тролля встретить - плохая примета,
Мы с детства все знаем прекрасно об этом,
Но ярл повернуть не решился.
Он крикнул лишь: "Один! Смотри же на это!
Сейчас я врага порублю на котлеты!"
Взмахнув топором, за борт свалился.
Так и пировали асгардийцы и олимпийцы с утра до самого вечера, когда волк Хати, двоюродный брат Сколя по маминой линии, уже играл в догонялки с месяцем - Мани, пощелкивая острыми зубами. Моя компания не отпускала меня ни на минуту. Герк был прав: стоило ему напиться в драбадан, как гормоны в его чрезвычайно мускулистом теле забурлили с бешеной силой. Я тщетно старался избавиться от его твердокаменных объятий и только успевал отклоняться от жаркого дыхания Принца силы, бившего мне в лицо.
- Да чтоб… тролль тебя дери… глянь, Герк, вон там валькирии танцуют непристойные танцы!
- Не рискуй, ни то я заведусь больше.
Женщины и впрямь извивались и трясли богатствами на все лады, продвигаясь между двумя рядами беснующихся пьяных эйнхериев. Звучала ритмичная музыка, мотив которой задавали мерные удары в бубен, а воины подхватывали, трубя в рога. Я почувствовал губы олимпийца уже на своей щеке, и это значительно прибавило мне смущения, но вместе с тем и решимости.
- Кто-нибудь! Как вы можете быть столь безразличны, вы ведь тоже боги! Я всего лишь ребенок!
- Минуту назад ты бахвалился своим незаурядным умом и храбрыми подвигами, – возразил настойчивый Герк.
И впрямь. О, мать-природа, за что ты наградила меня недетской мудростью и ораторским талантом! Гордость – и та идет мне во вред: я сдуру обещал Герку, что не побегу жаловаться Тору, моему единственному заступнику! Ох, Локи, тебя не исправила даже могила!
- Смотри туда! – спохватился я, как вдруг один за одним погасли несколько факелов, наполняя зал Валгаллы интимным полумраком. Заиграла какая-то чужеземная музыка: мелодия приятная и текучая, как теплый летний ручей, и в то же время тревожная, наполняющая душу сладким томлением, желанием и восторгом. Валькирии расступились, открывая дорогу музыкальной диве нашей вечерней программы. Герк моментально отпрянул от меня и застыл, прикованный взглядом к новоявленной красотке.
То была Амора, богиня любви, любительница интрижек и черной магии. А еще практикующая певичка, которая ранее выступала дуэтом со своей сестрой Лорелей, пока последняя таинственным образам не отправилась в Хель.
Где парней хороших носит,
Где же боги все?
Где Геракл, чтоб помочь
В моих сомненьях мне?
Где же ты, мой белый рыцарь на гнедом коне?
Поздно ночью я с надеждой жду тебя во сне...
Валькирии встали на подпевку, в такт покачивая бедрами. Амора прошествовала вдоль столов с отработанной грацией пантеры перед прыжком. Чаровница водила пальчиком по столу, откровенно нагибалась к тому или иному дружиннику, чтоб наигранно его приласкать, и размахивала белокурыми косами. Воины разевали рты и пускали слюну, собственно, как и мой чемпион.
На молнии мчась, появляясь в огне,
Есть кто-то далекий, спешащий ко мне.
На крыльях фантазии в полночь летит,
Мой супермен меня напрочь сразит!
Герк поднял свою чашу, чтобы промочить горло, но браги там осталось пара капель.
- Боги… Кто эта обольстительница? – придя в себя, этот здоровяк тут же принялся трясти меня, требуя немедленного ответа. – Кто она? Асинья? Ты же ее знаешь?
- Поубавь свой пыл, Лев Олимпа, ни то останешься в дураках, – какие же глупые эти олимпийцы! Купиться на такую дешевку! Впрочем, это дает мне шанс избавиться от бугая.
- С тобой я никогда не останусь в дураках, – наивно заулыбался Герк. – Так кто она?
- Амора. Злодейка с устойчивым ПМС. Но мы ее помиловали, так что теперь ей разрешено обитать в стенах Асгарда и гадить помаленьку.
- У вас похожие истории.
Я фыркнул и отвернулся.
- Она когда-то на меня работала.
- Выходит, ты хорошо ее знаешь!
- У меня не осталось воспоминаний о прежней жизни, умник. Но, тем не менее, это так, я хорошо знаю эту штучку, – я счел, что пришло время приврать. – Она сама тебя охомутает, стоит одарить ее крохотным знаком внимания. Ты же бог чемпионов!
- Пожалуй, ты прав. – Геркулес почесал густую черную бороду.
Я деловито скрестил пальцы и довольно ухмыльнулся.
- Чудно! Ну, раз я уже не нужен, то побегу скорее в свои покои. Детское время кончилось, смотри-ка! – я юрко вскочил и собирался уже перепрыгнуть через неудобно придвинутую лавку, как олимпиец внезапно схватил меня и опять усадил подле себя.
- Стоп-стоп-стоп. Куда собрался? У нас с тобой остался крохотный нюанс. – Герк воровато придвинул меня к себе за плечи и заставил чуть наклониться вперед, обращая мое внимание на происходящее у другого края стола. В самом деле, все пошло не так, как я рассчитывал: Амора наметила цель покрупнее и вертелась в самый раз перед Зевсом-громобоем и моим папочкой. – Похоже, мой старик интересует ее больше.
- Что поделаешь, Герк? Власть пленяет женщин не меньше нас.
- Проклятье! – чемпион громыхнул по столу пудовым кулачищем. – Я оплодотворил пятьдесят Феспиевых дочерей в одну ночь!
Должно признаться, в тот миг коленки мои так и задрожали.
- Герк, я…
- Вот что, асёныш. Устрой мне свидание с Аморой и постарайся сделать так, чтоб она отдала предпочтение мне, а не отцу.
- Это просьба или приказ?
Олимпиец недобро улыбнулся, а взор его сделался чернее тучи. Он наклонился к самому моему лицу и прошептал своим рычащим голосом:
- Выбора у тебя нет, сосунок. Или добудешь мне прекрасную асинью или удовлетворишь меня сам. Кажется, я знаю твой ответ.
Готов поклясться под сенью ветвей Иггдрасиля: будь я чуть выше и чуть сильней, подлец ответил бы за свои дерзкие речи, но, увы! Где нет ума, там верховодит сила – я вынужден подчиниться. Там, где кулаки Локи бесполезны, берет реванш хитрость Локи. Так-то!
- Ты меня убедил, Лев Олимпа, – промолвил я со скверным настроением и украдкой отстранил подальше от себя моего соседа.
- А теперь ступай, – великодушно ответствовал Герк и вернулся к своей трапезе. – С твоим ловким умом ты справишься в два счета!
- Благодарю за поддержку, – пробубнил я с досадой и скрылся в тени могучих спин своих земляков и гостей чужеземных.
Следует заметить, что к тому позднему часу залы Валгаллы значительно опустели и притихли: большинство эйнхериев направились к альковам под руку с услужливыми валькириями. Некоторые из гостей тоже разбрелись, наевшись и напившись до отвалу. Проходя мимо двух олимпийцев, я случайно заметил, как один из них пытался прихлопнуть кого-то на столе.
- Ты только погляди, Дионис! В Асгарде водятся сверчки!
Тут необычайно крупное насекомое пошевелилось и проделало еще пару прыжков от своих мучителей.
- Да ч-чтоб тебя!.. Эхиней треклятый!
И живодер затарабанил по столу, силясь добить несчастное существо; но бдительная Аврора, сидевшая неподалеку успела остановить его:
- Оставь сверчка в покое, идиот! Не видишь разве, что это мой муж Тифон?!
Сверчок как будто укоризненно глянул на богов и прострекотал что-то неодобрительное.
Я отправился дальше, но Зевса с моим отцом за их местами уже не застал. Однако Громобой обнаружился не так далеко: они с Аморой ворковали у окна с прелестным видом на ночной Асгард. В руках у них были золотые чаши, вероятно, с вином, а на лицах льстивая гримаса и ничем не стираемая похоть. Подкрасться ближе и подслушать, о чем болтает сладкая парочка, мне не представилось возможности, так что я терпеливо ждал и силился прочитать их диалог методом чтения по губам, которому я учился у мидгардских тайных агентов. Общение Зевса и Аморы долго не продлилось, олимпиец как-то тревожно глянул в сторону и поспешил раскланяться. Повернувшись назад, я и сам догадался, что так напугало бедолагу – сюда явилась его супруга Гера, весь день проведшая в обществе моей названной матушки Фригги и других благородных асиний. Я решил, что представление пришло к финалу, и собрался в свою очередь улепетывать в Билширнир, покои моего брата, где последний обустроил мне угол. Я как можно более ненавязчиво прошмыгнул мимо Громобоя, но не тут-то было. Великан вздернул меня за шкирку, как кота и привлек к себе.
- Послушай-ка, сын Одина. Нет времени говорить, но не оказал бы ты мне одну услугу? – он время от времени с опаской поднимал взгляд на жену.
- Какие просьбы к Локи у высокогремящего? – спросил я, маскируя язвительное недовольство, хоть в моем прямом взгляде и читались зачатки ненависти к нахальным олимпийцам.
- Вот что, дитя: ступай за асиньей Аморой и добейся от нее встречи со мной. Она должна согласиться. Вот только… - Зевс уставился на Геру и смущенно подвигал губами. – Сможешь ли ты провернуть все так, чтобы моя ревнивая жена ни о чем не узнала?
- Я похож на сводню? – право, мне уже становилось обидно.
- Мальчик, ты ведь не глуп, я вижу. Помоги мне и проси, что хочешь.
Я вдумчиво потер подбородок. Выходит, у старика-Зевса не все так гладко, как думали мы с Герком. Это мне на руку. Но как же я откажу главному богу Олимпа? К тому же, если удастся спровадить Геру, Зевс в награду защитит меня от своего большого сынули.
- Хм… Я должен просто поговорить с Аморой?
- Да, дитя, да. И передашь мне все ее слова.
- В обмен на любое мое желание.
- Любое, дитя.
- Так и быть, Зевс-тучегонитель. Я готов потолковать с Чаровницей о тебе и задаром. А там договоримся о моей плате.
- Славно, – он потрепал мою шевелюру, добродушно кивнул и поплелся навстречу своей благоверной, подметая пол плащом-гиматием.
Старый блудливый пес! Поглядим, какую награду ты мне выдумаешь!
Чаровница разместилась в Фолькванге, дворце Фрейи, где ей сообразили подобие гримерной. Я долго не мог найти предлог, чтобы постучать в двери ее коморки с причудливым резным узором, но случай избавил меня от такой надобности. Медное кольцо, украшенное безобразной мордой скалящегося тролля, дрогнуло, одна из створок, скрипя, приоткрылась, и на пороге меня встретила сама хозяйка сиих хором. Амора даже заметила меня не сразу, повертела носом туда-сюда, вынюхивая важных посетителей, и только после соизволила опустить свои лукавые зеленые глазки на полторы головы ниже.
- Хм-м… - промычала колдунья, надменно опустив ресницы, поразмыслила секунду и наконец заговорила непривычно низким голосом. – Чего тебе, птенчик мой?
- Чирик, – съехидничал я, толкнул дверь и скользнул вглубь гримерной. Надо заметить, что насчет коморки я погорячился – комната была вполне приличной и просторной. Некогда здесь красовалось богатое убранство, высокий альков с кисейным балдахином, разбросанные огромные шкуры и обилие зеркал. Амора несколько поэкспериментировала с дизайном, придала интерьеру свой характер, так сказать. Судя по всему, ее убежище было строго закрыто для посетителей. Я, как практикующий маг, вмиг понял, чем занимается хозяйка комнаты в свободное время – это была все та же волшба. Котлы и котелки, ветхие фолианты, свитки из старого пергамента, колбочки, мензурки, плоские глиняные чашечки с засушенными ингредиентами для зелий и отваров (а быть может, и ядов), плавающие в банках существа, мертвые, живые, целые и разобранные по частям – в общем, мрачная ведьмовская лачуга. Масляные лампы на стенах и столах горели зеленоватым пламенем, по полу стелился белый туман, благовония в керамических блюдцах курились, плавно поднимая в воздух нежные спирали сладкого дыма. – Я к вам от одного именитого поклонника, – я перевернул небольшие песочные часы, стоявшие на «рабочем столе» и принялся рассматривать все, что попадется под руку. Ведьма тут же заперла дверь на засов, подскочила ко мне и чуть ли по рукам не побила, как шкодливого ребенка.
- Да ну?
- Ну да.
- И чего же изволит мой почитатель?
Я с трудом вскарабкался на высокое деревянное кресло и перекинул ноги через подлокотник, покачиваясь.
- Изволит просить вас о встрече, о прекраснейшая из богинь.
Амора расцвела, как фиалка по весне, глаза ее загорелись, а руки нервно затеребили платье.
- Ах, он так сказал? – она кинулась ко мне и нагнулась ближе. – Вот так потеха, Локи! Ты пришел передать мои слова своему господину! Уж не думала, что ты будешь служить мне посыльным! – и колдунья похабно расхохоталась.
- Я ничего не делаю зря, Чаровница.
- О, еще бы, голубчик, еще бы! – она вдруг крепко вцепилась мне в лицо и звонко чмокнула в щеку. – Не сердись на меня – это шутка! Я так рада тебе и твоим новостям!
- От слёз счастья вот-вот тушь потечет.
Амора предсказуемо бросилась к зеркалу и заодно припудрила лицо.
- Скажи, тебе под силу скрыть ваше свидание от глаз чьей-то зоркой жены?
- Хм! Ты спрашиваешь, как хорошо умеет хранить тайны богиня, чье облачение – сама тайна? – Амора запустила руку в свое декольте и извлекла широкий золотой браслет с множеством вкрапленных камней. – С любовью от Сигурда. Топором он, что ли, высекал? – Браслет полетел на увесистое трюмо, за ним – гребни, бусы, перстни, ожерелья и даже золотой венец. Вот уж чудеса так чудеса! –Беовульф, Роланд, Ланселот…о, Аполлон?
- Так что мне передать моему господину?
- Чирикни ему, мой маленький воробышек, что я буду ждать Его Громоподобие завтра после захода солнца в садах Фолькванга. И никто нам не помешает. – Чаровница побрызгалась духами из флакона, прихотливо украшенного металлическими чеканными кольцами.
- Кхе-кхе! Ты часом не перепутала пузырьки? – я обмахнулся рукой. – Скажи, Амора, а что если…что если я спрошу тебя так, ради интереса?..
- О чем же? – девица запрыгнула на свое трюмо и скрестила руки.
- Предположим, что помимо моего господина твоего общества искал бы еще один благородный муж.
- Ха-ха! И не один, мой птенчик! Ах, как я устала от этих мужланов!
- Да, но ведь я не о том. Такой муж, который бы в храбрости, красоте и влиянии не уступал бы самому... И даже! был бы его моложе.
- Ага-а… - Амора постучала пальчиком по щеке. – Вот мой ответ: если бы нашелся муж, пожелавший расстроить наш союз, я бы не взглянула на него, даже если бы глупец нацепил на себя волшебный пояс Брисингамен!
Все шло как по маслу. Амора вцепилась в Зевса мертвой хваткой, а мне оставалось лишь избегать встреч с Герком до вечера следующего дня.
- Вот и ладушки, – невинно улыбнулся я, спрыгнул с кресла и приготовился отчаливать. – Не стану ждать, пока остынет эта – ауч! – горячая новость.
Амора проводила меня недоверчивым взглядом, завертела руками, наколдовывая какое-то заклинание, и с ее рук слетели облачные сгустки магии, преобразовывая ведьмовской чертог в самую обычную почивальню. Я ухмыльнулся, отпер двери и вышел прочь.
Я вприпрыжку вышел к пышной галерее перед входом в Фолькванг, напевая ту песню, которую сегодня пела Амора. Сады вокруг дворца благоухали сотнями ароматов, в фонтанах журчала вода и купались маленькие птички. И вдруг из самого воздуха перед ступенями в галерею возникла Гера в золотой диадеме и хитоне, скрепленном круглыми вычурными фибулами. Богиня окинула меня строгим взглядом и заговорила:
- Зачем ты посещал разлучницу-Амору, маленький северный бог?
- Я? Ни зачем. У нас с Аморой…общие интересы, – я завел руки за спину и потоптался на месте. – Рукоделие.
- Не лги мне. Я проследила за тобой с самой Валгаллы: ты говорил о чем-то с моим мужем, а затем направился сюда. Мне известно, что скрывает Амора! Все тайны ее черного сердца!
- Ш-ш-ш! – я мигом спустился по ступеням к Гере. – Прошу тебя, милостивая богиня, не шуми и не гневайся! Чего ты хочешь?
Лицо Геры вдруг вытянулось, а глаза едва ли не наполнились слезами:
- Прошу, мальчик, не помогай моему мужу осквернять наш священный брак! Ах, что мне сделать, чтобы удержать нечестивца подле себя?!
Тут Амора сделала мне непрошенную подсказку: я припомнил ее слова о Брисингамене. Конечно, Фрейя не отдала бы мне свой пояс ни за какие коврижки, но ведь он такой не единственный!
- Послушай, Гера, я знаю, как помочь тебе, – не стоит упускать возможность блеснуть благородством, раз уж такая представилась. – Однажды ты брала взаймы пояс у своей подруги Афродиты. Надень его до заката следующего дня и предстань перед Зевсом. Тогда Амора проиграется.
Гера распахнула удивленные глаза и как будто обрадовалась.
- Ты прав. Но ведь Афродита сейчас на Олимпе, я не могу… - и она широко заулыбалась. – Милый мальчик, принеси мне этот пояс! Ты будешь щедро вознагражден!
Вот он – мой час!
- Я бы рад служить, милейшая, но чем можно наградить бога? Я обладаю всеми богатствами и всеми диковинными штуками, ведь мне известно искусство волшбы. Асгард дает мне все блага и удобства. Сердечными страстями я не искушен, потому что еще дитя. У меня всё есть, так чем же ты мне воздашь, богиня?
Я ожидал увидеть смятение на лице Геры, но вместо него увидел загадочную улыбку.
- Возможно, верность супруга я и утратила, но не лишилась мудрости. Обещаю найти то, чего тебе больше всего не достает, мальчик, но сперва принеси мне этот пояс.
Игра становится все интересней. Итак, теперь Локи предстоит убить одним выстрелом не двух, а целых трех зайцев. Если всё получится, никто не останется недовольным – и даже Амора. Хотя мне все же удастся немножко насолить ей – придется примадонне поступиться своими принципами и упасть в объятия нежеланного кавалера. На безрыбье и рак рыба.
Договорившись с Герой, я направился к Радужному мосту, откуда мне предстояло путешествие на гору Олимп. Минув исполинские мраморные столбы, я вышел на пеструю поверхность Биврёста и потопал к жилищу Хеймдаля. Над моей головой раздалось странное порхание и неожиданно путь мой преградил очередной олимпийский визитер – Меркурий. Этот шут парил в воздухе, хлопая крылышками на своих сандалиях.
- Опять ты? Решил в отместку спихнуть меня с моста?
- Хорошо бы, но нет, – лукаво улыбнулся вестник богов. – Ты куда это намылился?
- На луну. Прогуляюсь по кратерам. По следам Нила Армстронга, так сказать. Кстати, ты слышал, что следы на поверхности Луны никогда не исчезают?
Меркурий округлил глаза.
- Но как же ты дотуда доберешься?
- Так у меня же есть волшебные сапожки! – я продемонстрировал божку свою уникальную обувь. – С их помощью я оказываюсь в любом месте, каком пожелаю, за считанные секунды.
Меркурий так и обмер от зависти. Он закружил вокруг меня с невероятно заманчивыми речами:
- Слушай, друг! Что за идея пришла мне в голову!
- О, скорее слетай за пером и бумагой и срочно запиши ее! – я зашагал к своему изначальному пункту, игнорируя назойливого олимпийца.
- Нет, послушай! Давай меняться, а? Баш на баш. Ты мне – волшебные сапожки, я тебе – мои крылатые сандалии. Не понравятся – вернешь! Они не хуже, клянусь! Даже лучше! Полет – одно удовольствие! Час от Нью-Йорка до Пекина, никаких зон турбулентности, набирают максимальную скорость за три, нет, две секунды!
- А ты умеешь достать, – я остановился и начал сердито стягивать обувь.
Меркурий весь сиял от счастья. Он помог мне затянуть сандалии потуже, отошел на безопасное расстояние, и тут ноги мои оторвались от моста. Меня качало из стороны в сторону, и не удавалось принять какое-то устойчивое положение. На что опять я подписался!
- Счастливого полета.
Следующее, что я помню – стремительно удаляющийся силуэт машущего на прощанье Меркурия, золотые башни Асгарда, а затем свист в ушах, хлесткий ветер в лицо и нескончаемая россыпь Млечного Пути.
Скачать бесплатно Jennifer Saunders - I need a Hero (OST Shrek 2) на Muzebra.com.
Глава IIСан-Франциско, Калифорния
Моя страсть к американскому футболу родилась, когда мне было девять или десять лет. Помню, в тот день шпарил дождь, на мне был ярко-желтый дождевик, и я плелся домой из школы мимо футбольного поля. Все скамейки были пусты и только там, внизу, 22 дюжих парня в шлемах и свитерах с наплечниками, не считая тренера, переговаривались и мерзли, насквозь промокшие и продуваемые ветром. Правда, ничто в них не выдавало этой чисто ребяческой слабости: все стояли, не шевелясь, и внимали словам тренера, словно паства на воскресном богослужении. Что-то меня заинтересовало в ту минуту, и я спустился вниз, к лучшим местам. Игроки выстроились в две линии по 11 человек лицом к лицу. Первый ряд защитников, а также нападающие лайнсмены замерли в исходных позах, беки и ресиверы разминались понемножку, готовясь к началу розыгрыша. И тут дали старт. Квотербек сделал пас, вся защита помчалась за ресивером, блок нападения столкнулся с передовыми игроками защиты, и началась типичная для футбола толчея. Один ряд игроков пёр на другой ряд. Казалось, земля разверзнется от невозможного напора их ног. Щуплый, но быстрый, как молния, ресивер буквально летел к зачетной зоне противника. Затем пас, блок, еще пас…ну, ну, ну! Еще один ярд! Дальний пас и…перехват мяча!
Я и сам не заметил, как в душе моей занимается крошечный огонек, превращающийся в жаркое пламя. Тачдаун! Тачдаун нужен был мне, как воздух, хотя я не играл там, на поле. Тренер выплюнул свисток и начал распекать свою команду. «Дальний пас! – орал он, перекрикивая бушующую стихию. – Да кто вас учил делать чертов дальний пас при такой погоде?! Сколько раз можно повторять: при ветре передвигаем по земле!» Мужик бесновался, а парни в шлемах спокойно его слушали. Дождь скатывался по их спортивным телам, заставляя ткань липнуть к коже, грудь высоко вздымалась от нехватки кислорода, никто не шелохнулся. Я сравнивал их с воинами. Они были моими героями, армией, которая сражалась за мою страну. За меня. Храбрые, сильные, отчаянные… Не передать той красоты и мужества, с которыми эти парни делали свое дело. То была стратегия, то было поле битвы, то была сеча не на жизнь, а насмерть – так-то! Тот ненастный день и та тренировка изменили мою жизнь.
Команда обыграла еще несколько стратегий перед тем, как разойтись. Все это время я просидел на мокрой скамейке под проливным дождем в оцепенении от холода и восторга. И это того стоило, потому что игроки сняли шлемы и предо мной предстали их мальчишеские солнечные лица. Они смеялись, пихали друг друга в шутку и игрались, как молодые львы. Но если мой огонек к тому времени был лишь наполовину раздут, то пожар разгорелся, когда я увидел…его.
Была пятница. Дружеская игра с соседней школой. По правде говоря, я смотрел ее не очень внимательно: я был уверен, что мы выиграем. Дело было в нашей школе, и я бегал то туда, то сюда. Но финал все же не пропустил. Трибуна гудела. Девчонки-черлидеры выкрикивали девиз команды и зажигательно двигались с блестящими помпонами в руках. Я пробрался к самому ограждению, чтобы увидеть… Вот он. Мое солнце. Дональд Блейк. Донни. Игрок, отыгрывающий за центр в команде нападения. Иначе говоря, тот, кому больше всего попадает. Но его не зря поставили центром – Донни был рослый, крепкий, чрезвычайно мускулистый красавец. Вот он снимает шлем, и его длинные русые волосы падают на лицо. Он улыбается так, как никто на свете. А еще у него голубые глаза, я видел. Было время, когда я разносил воду парням. Донни брал бутылки из моих рук и звал меня по имени, хотя он вряд ли помнит. Этот год – его последний. Дальше – колледж, возможно, спортивная карьера… А я…я останусь.
Мне казалось, я просто люблю футбол. А Донни был просто живым воплощением этой игры. Он олицетворял собой всех моих героев вместе взятых. Но я решил и теперь уже точно знаю: я люблю Донни Блейка. И никогда, никогда никому об этом не скажу.
Друзья и родственники вышли на поле поздравить игроков. К Донни прибежала его девушка из команды поддержки, и они подошли ближе к трибуне, так что я мог слышать их разговор.
- Все прошло супер! Как у нас складно вышла пирамида! Я так боялась! О да, нам определенно место на чемпионате! – девушка залилась смехом, так и не успев выровнять дыхание.
- И это все? – скептически сказал Донни.
- А! Как я могла забыть! Говорила с твоей мамой перед игрой – она позвала меня на семейный ужин, представляешь? Ты рад? Я рада!
- Вау.
- Обожаю, как твоя мама готовит лазанью! Надо будет поинтересоваться у нее хитростями.
Я понял, что разговор зашел в тупик. Всю жизнь я был только бледной тенью, но теперь, теперь внутренний голос потребовал от меня каких-то действий и немедленно. Недолго думая, я решился, ведь стоило проделать всего пару шагов.
- Донни!
Тут мой кумир и его подруга разом повернулись ко мне, разглядев в толпе сопливого малолетку в бейсболке и огромном рюкзаке за спиной.
- Поздравляю, игра была, что надо! Три сейфи подряд! Ты…словом…в общем, что надо!
Честно говоря, я никак не ожидал, что мои слова хоть как-то ободрят Донни. Но он буквально просиял, забыв о своей кислой подружке.
- Спасибо, малыш! Правда, их чертов фуллбек подпортил мне нервы.
- Да-а! – я не удержался от смеха. – Без обид, но с трибуны это смотрелось эффектно!
Донни посмеялся вместе со мной, и злость сошла с него окончательно. Мы поговорили еще немного, но вскоре подруга утащила его за собой. Так вышло, что мы с Донни даже прошлись вместе домой в тот день: столкнулись, когда он уходил после раздевалки. Я напомнил ему о нашем раннем знакомстве, и Донни сам назвал меня «Люк». Словом, в тот день началась наша дружба.
Глава IIIГора Олимп
Проклятый Меркурий меня надул. Его сандалии были неуправляемы. Я бежал по облакам подобно марафонскому гонцу, рискуя схлопотать растяжение связок. Надо думать, башмаки заучили маршрут наизусть, потому что священный Олимп показался в туманной дали уже с рассветом. Его белоснежные башни, аркады и колонные галереи производили впечатление величия, неземного богатства и хорошего вкуса. Вершину горы опоясывали кольца перламутровых кочевых облаков. Я минул кованые золотые ворота, бесконечную мраморную лестницу к замку, и сандалии понесли меня под купол одного из залов. Как оказалось, это была громадная роскошная оранжерея. Пролетев над искусственными джунглями и пальмовыми лесами, я очутился перед исполинским строением, состоящим из четырех ярусов, каждый из которых поддерживали каменные атланты и кариатиды. Широкие лестницы с обилием скульптур соединяли этажи, засаженные тропическими цветами, деревьями и травами. Журчала вода в фонтанах, а также устройства для орошения чудесных садов. Террасы с широкими парапетами обвивал дикий плющ и виноградная лоза. Солнце играло на гладком мраморе и золоте крылатых сфинксов, химер, минотавров, пегасов, легионеров в шлемах с конским гребнем… Свежий запах цветов дурманил голову. Сандалии привели меня на один из ярусов, где на деревянном ложе в подушках и атласе возлежала греческая богиня любви – Афродита, обрывая то и дело зеленые виноградинки с тяжелой грозди.
- Мой привет прекраснейшей из богинь! – я чуть было не проделал тройное сальто и с горем пополам приземлился на пол.
Афродита испуганно подскочила и уставилась на меня, как на Нарцисса или Главка, погубленного ей, но восставшего из мертвых.
- Это еще что! Кто ты и почему на тебе сандалии Меркурия?
- О нет, ты ошибаешься, это мои сандалии.
- Вот как? – небожительница недоверчиво скрестила руки и ноги. – И что тебе нужно?
- Я служу твоей подруге Гере. Видишь ли, нам…ей снова понадобился твой волшебный пояс. Супружеские ссоры, все такое… Ты же понимаешь?
- М-м… - Афродита сладко улыбнулась и похлопала по мягкому ложу рядом с собой. Я покорно сел. – А ты помогаешь мирить влюбленных? Как это…похвально! – она схватила меня за щеку и принялась сюсюкать, как младенца. – Какой милый пухленький мальчик! Скажи, ты случайно не вершишь дела Эрота в своих краях?
- Нет. Мой удел – вра… врагов мирить. Вот.
- Ах, так значит, ты как наш Меркурий! Ах-ах-ах! – эта женщина схватила мое лицо уже обеими руками, заставляя чувствовать себя рыбой. Как трудно быть ребенком. – Но что же приключилось с бедняжкой Герой? Этот старый сатир ей вновь изменяет?
- Отпф-фм-фти. – ответил я так разборчиво, как смог.
- Ох, вот же гад! Седина в бороду, бес в ребро! Чем он только не притворялся, лишь бы сходить налево! Лебедь, бык, облако…муравей! Евримедуса едва его не раздавила – и поделом!
- Всецело с тобой согласен, – пробурчал я, наконец освободившись.
Афродита развязала свой золотистый пояс, намотала на руку и отдала мне.
- Всегда готова помочь подруге и расстроить планы гнусного Зевса. Держи. Но не вздумай обмануть меня, ни то тебя покусает Мормо – он любит шкодливых детишек. – Афродита добродушно меня пожурила, ткнула пальцем в нос и, в конце концов, отпустила.
Домой я отправился нехотя, предвкушая очередной экстремальный полет с крутыми виражами и мертвыми петлями.
Асгард
Очутившись в родимых пенатах, первое, что я сделал – снял проклятущие сандалии. Те сами пошлепали под мою кровать, до пола застеленную узорчатой парчой. Я расслабил руку, крепко сжимавшую пояс Афродиты и позволил себе рассмотреть его получше. На вид это был обычный кусок дорогой ткани. Что ж, мое дело – только отдать его Гере. Но Локи был бы не Локи, если бы делал все по правилам. Мне захотелось эту редкостную штуку испытать. Я подошел к зеркалу во весь мой небольшой рост, снял перчатки, снял укороченную свиту с кожаными вставками, нарядной выделкой, коваными пряжками, запонками и золотым воротником-ожерельем. Хорош, нечего сказать. Строен, румян, сексапилен. Так, стоп. Я ведь еще не надел пояс, откуда нарциссизм? Подпоясав расшитую сорочку волшебным артефактом, я покрутился перед зеркалом и в принципе не нашел себя хоть как-то изменившимся. Тут двери в мою комнату скрипнули. Я пошел навстречу моему раннему гостю – им оказался Тор. Он был в полном боевом облачении, укрыт алым плащом, а его крылатый шлем покоился сбоку, придерживаемый рукой. Тор ступил в покои всего на шаг и застыл, как громом пораженный.
- Брат? – я подступил к нему еще немного, но так же застыл в недоумении.
Тор вел себя как-то странно. Вначале его лицо было расслабленным, но в следующую секунду словно окаменело, глаза распахнулись и уставились на меня, не мигая, на лбу проступил пот. Тор сглотнул, пробежал по мне бешеным взглядом, будто не зная, на чем его остановить, хватанул ртом воздуха и начал ретироваться назад.
- В чем дело? Ты что? – я бросился за ним, обескураженный вконец.
- Локи, – он все же остановился, захлопнул дверь, мельком взглянул на меня и потряс головой, как собачонка.
- Ты что-то хотел?
- Да. Хотел. Пожалуй, я… Хотел. Ох, борода Одина…
Я понял, что мой брат не совсем вменяем. Он словно контролировал себя, но эта непонятная внутренняя борьба давалась ему с большим трудом. Мне стало его жаль, конечно же, и я прибег к тем проявлениям нежной заботы, коими было пронизано все наше общение. Мои руки потянулись обвить его талию, так как я не доставал даже до плеча брата, но тут Тор шарахнулся от меня вновь, уходя в сторону.
- Брат!
- Прости. Все нормально.
- Тогда почему ты меня сторонишься?
Наши догонялки протянулись практически через всю комнату и закончились всё у тех же дверей.
- Тор.
Мне сделалось жутко обидно. Брат, удрученный не меньше моего, прижался к дверям, вздохнул раз-другой, сжимая кулаки и, в конце концов, выскользнул из комнаты, бросив неловкое «в другой раз».
Я остался один в угрюмом недоумении. Не замечая себя, я прошествовал к зеркалу, бросил безразличный взгляд на свое отражение, и тут меня осенило: все это время на мне был пояс. Ну и дела-а-а…
Долго оставаться наедине с собой мне не довелось. Вскоре я услышал, как трубят в рог и до меня донеслись отголоски торжественной музыки. В просторных коридорах и залах наших дворцов была превосходная акустика, так что я рассудил, что наше пиршество на этот раз перенесено в Билширнир, наше с Тором пристанище. Я оделся, прихорошился, сунул пояс Афродиты в кармашек и отправился вершить свои тайные дела. Я шел по зову музыки, что привела меня к огромным створчатым дверям бального зала.
- Эй, асёныш! – раздался рокочущий голос со спины, и в тот же миг я был перехвачен и утащен в темный угол сводчатой галереи, изобилующей гигантскими колоннами, пилястрами и декоративными рыцарскими доспехами.
- Полегче, верзила, – фыркнул я чуть слышно, но тут же осекся.
Герк одарил меня испепеляющим взглядом.
- Где тебя носит?
- Я работаю.
- И как успехи? – он неожиданно схватил меня своими ручищами, вздернул высоко над землей и впечатал в стену. Я задрожал от страха, а ребенок внутри меня дико захотел расплакаться. Я тяжело сглотнул и трогательно шмыгнул носом.
Геркулес понял, что погорячился, растерянно опустил взгляд и, видимо, думал, как бы меня утешить.
- Я это…
- Мне больно, – голос у меня и впрямь дрожал.
Герк опустил меня на пол и примирительно погладил по плечам. Я вытер нос и посмотрел на него с серьезностью.
- Все прошло гладко, можешь радоваться, Лев Олимпа. Жди ее сегодня после заката в садах Фолькванга.
Дуралей так и просиял от счастья.
- Она сама…согласилась?
Мне хотелась сказать: а чего ты ждал от потаскушки? Но деликатность. Деликатность превыше всего.
- Точно, мой чемпион. Ты же сам хвастал своей мужской силой.
- Ха-ха! Верно! – он положил руку мне на спину и повел к дверям в зал. – Ты знаешь, чтобы зачать меня, Зевс провел с моей матерью ровно три дня и три ночи подряд.
Мы вошли в пышные хоромы, где уже ломились угощениями столы и веселились асы и олимпийцы, разбрызгивая мед и пиво из своих кубков. Герк предусмотрительно усадил меня рядом с собой, и я начал осмотр территории. Зевс и Гера сидели за другим столом, но отсюда видны были хорошо. Богиня семейного очага пристально смотрела в нашу сторону, иногда перешептываясь о чем-то с мужем. Хм, этим гражданам доверять – себе дороже. За тем же столом сидел Тор с эйнхериями. Он поднял свою чашу и зычно провозгласил: «За честь!» Дружинники в свою очередь подняли кубки, глотнули из них и грохнули посудой по столу, одобрительно гаркнув. Мне нравится такой Тор, он строг и прекрасен. Настоящий воин.
- Он чересчур правильный, твой брат, – услышал я над головой. – Сковывает себя лишними цепями, как мальчишка. Мужчина не должен скрывать своей животной натуры.
- Ты ее явно не скрываешь, – я отпустил шпильку, даже не взглянув на Герка.
- Я – лев.
Ну-ну. Удачи, Симба.
Вскоре банкет, как и прошлым днем, стремился преобразиться в оргию. Посуда, полная яств, была сметена вместе с цветами и украшениями. Герк, налакавшись пива, грязно ругался и дебоширил, так что я удалился, прежде чем дело дойдет до распускания рук. Гера, увидев, что я покинул стол, поднялась вслед за мной и нагнала меня уже в коридоре. Я оглянулся по сторонам, убедившись в отсутствии третьих лиц, сунул ладонь в карман и вложил в руку богини ее заветный убор. Гера одобрительно ухмыльнулась и спрятала пояс в кулаке, где тонкая ткань уместилась практически вся.
- Ну как? Уже опробовал?
- О чем ты? – подозрительно переспросил я.
- О поясе, конечно.
- Я слишком мал, чтобы стремиться соблазнить кого-то.
- Хм, – богиня вновь лукаво улыбнулась. – Что ж, спасибо, Локи. Ты справился на отлично.
- А что же моя награда?
- Ты получишь ее на рассвете.
- Надеюсь, это будут не две ядовитые змеи в моей постельке?
Гера негромко рассмеялась.
- О нет, мой сюрприз будет сладок и упоителен, как песня Орфея. И вот еще что: убеди Зевса отправиться в свои покои и оставаться там весь вечер.
- Страшно подумать, какую ловушку ты ему готовишь, – я вдумчиво почесал затылок. – Ах да. Сладкую и упоительную.
Тут одна из дверных створок приоткрылась, а Гера растаяла в воздухе, как сгусток кадильного дыма. В проеме возник Зевс, учуявший неладное. Он осмотрелся, прикрыл двери и подошел ко мне.
- Ты говорил с ней? – опасливо зашептал Громобой, чуть нагнувшись.
- Да, Ваше Молнейшество, – как можно елейней улыбнулся я. – Чаровница ждала твоего приглашения. Этим вечером из окна своей почивальни ты увидишь яркий зеленый свет в одной из башен. Туда ты и должен будешь прийти.
- О, славная весть! Клянусь Эгидой, ты будешь щедро вознагражден!
- Не сомневаюсь, – я не сдержал злорадной ухмылки. – Смотри, не прозевай сигнал, могучий Зевс.
Громобой глупо закивал и побрел прочь, весь поглощенный своими любовными фантазиями.
- Приятного вечера! – бросил я ему вслед и прибавил про себя. – Не забудь предохраняться.
Итак, дело было на мази. Я избавился от навязчивого внимания Герка, заручился получением какого-то невероятно ценного сюрприза от Геры и мог шантажировать наивного Зевса. Мне оставалось только лишь проконтролировать приведение моего плана в жизнь – за этим я и отправился в Фолькванг, когда Соль загоняла своих лошадок в стойла. Ночь была свежей и идеальной для романтической встречи. Я прятался в кустах под башней, наблюдая из мидгардского бинокля за простофилей-Герком, что битый час околачивался возле фонтана, увенчанного статуей Фрейи. Помнится, я катался со смеху, когда богиня позировала старому подслеповатому скульптору много часов подряд, держа в руке поднятое блюдо с фруктами. В конце концов это блюдо полетело в подмастерье, который удумал подтрунивать над обездвиженной девицей.
- Ты прекрасней самой Афродиты, о, сладкоголосая Амора. Ты стройна, как…олива. Нет, это все же дерево. Твой голос чарует, как песнь нереиды…
Глупец, глядишь, уже минут двадцать признавался в любви статуе. Но вот и она! На лужайке показался разодетый силуэт Аморы, весь сверкающий драгоценными камнями. Чародейка прытко ускорила шаг, по-видимому, не отличив наряженного в праздничный хитон Геркулеса от его папаши, но метрах в пяти вдруг остановилась.
- Да! Вот она – немая сцена! Аха-ха!
Я услышал в тех же кустах череду быстрых щелчков фотоаппарата. Таинственным папарацци оказался все тот же Меркурий, ерзающий на месте, подбирая лучший ракурс. В руках у него была профессиональная цифровая фотокамера с оптическим зумом.
- Давай, Герк, бери ее! – похабно подбодрил женишка Меркурий и залился жутким дьявольским смехом.
- Опять ты! – я чуть было не выронил бинокль.
- Не мешай. Он кинулся лобызать ей ручки, – вестник богов сделал еще пару компрометирующих кадров.
- Тебе за это платят или ты вуайерист с чистой совестью?
- Это моя работа, беспутный фавненок. Я же вестник богов. А новости надо подкреплять железными доказательствами.
До нас дошел короткий женский визг. Я схватился за бинокль, а Меркурий – за камеру.
- Пытается сопротивляться.
- Зная, сколько Герк сегодня выпил, сопротивление бесполезно.
Мы опустили предметы своего снаряжения и переглянулись.
- Как тебе мои волшебные сандалии?
- Жмут.
- О чем ты! Это универсальная фирменная обувь!
Я подмигнул своему новоиспеченному приятелю, оттолкнулся от земли и упорхнул высоко за самую крышу здания. Чудный выдался денек, самое время отдохнуть!
Глава IV
Скачать бесплатно Michael Jackson - Dirty Diana на Muzebra.com.
Сан-Франциско, Калифорния
Никогда раньше я не мечтал о том, чтобы учебный год длился как можно дольше. Но время текло еще быстрее, чем обычно, будто издеваясь надо мной. Казалось, я был с Донни каждый день, даже больной и с температурой под сорок. Я все норовил попасть если не на занятия, то хотя бы на тренировку по футболу. Донни проводил вечера с друзьями и подругами, а со мной виделся только днем, но он был так добр ко мне! Лишь изредка наши встречи были омрачены молчанием, темы для бесконечных разговоров появлялись сами собой, вытекая друг из друга. Выпускной вечер должен был стать роковым событием моей короткой прозаической жизни.
Я пробрался в актовый зал незамеченный. Там вовсю гремела клубная музыка, били по ушам басы, слепили глаза разноцветные лазеры, и старшеклассники в костюмах и нарядных платьях грозились затоптать мелюзгу вроде меня. Не знаю, зачем я притащился на школьную дискотеку и кого я там выискивал. Пожалуй, это был порыв раненного навылет сердца, если выражаться поэтически. Прокурсировав между островками пляшущих выпускников то в одном направлении, то в другом, я все-таки столкнулся с айсбергом. Другими словами я нашел Донни с его девушкой и приятелем из футбольной команды.
- Даешь место королям танцпола! Плохая музыка! Эй, детка, смотри, как я зажигаю! – орал черный друг Донни по имени Эрл, не слыша собственного голоса.
- Донни! – я попытался обратить на себя внимание.
- Люк! – тут же отреагировал Донни, наклоняясь ближе. В руке у него был высокий узкий шот с ярко-красным коктейлем.
- Нам надо поговорить! Ты меня слышишь?
- Что? – он наклонился еще ниже, но музыка была неумолимо громкой. – Нужно выйти, я не слышу тебя!
- Нет, не здесь, здесь слишком громко!
- Я тебя не понимаю!
- Ребята, какого черта вы не поговорите снаружи? – вмешался Эрл, от которого пёрло алкоголем за километр.
Тут мое терпение лопнуло, и я повернул к дверям, предупредив Донни:
- Если хочешь поговорить со мной, жду тебя на улице! Пять минут!
Черлидерша Донни уволокла его с собой танцевать, а я гордо удалился. В школьном дворе было тихо, темно и по вечернему холодно. Я замерзал на крыльце в компании москитов и курильщиков, причем первые, в отличие от последних, уделяли мне особое внимание. Прошло не пять, а все десять минут. Донни и не думал выходить. Ну и что мне оставалось делать? Простоять так до утра? Я втянул голову в плечи, обнял себя руками и оскорблено потопал домой.
От ужина я наотрез отказался. Тоска находила раз за разом, точно морской прибой, подступая к горлу и наполняя глаза непрошеными слезами. Я отвлекал себя, как мог: почитал комиксы, поиграл в приставку, даже пытался нарисовать Тора, только ничего не выходило, и я смял рисунок, в сердцах кинув его в окно. В тот же миг оттуда раздался неодобрительный вздох, а я истошно заорал от страха.
- Ш-ш-ш! Не пугайся, это я.
В окне появилось улыбающееся лицо Донни. Надо заметить, что моя спаленка находилась на втором этаже дома.
- Т-ты? Ты чего сюда залез? – я подскочил к нему, ошеломленный и растерянный.
- Так ведь уже поздно. Куда тебя отпустят?
Донни улыбнулся так искренне и наивно, что мое сердце вмиг оттаяло.
- Ну, залезай тогда, – я отступил назад и присел на край постели. – Еще ковер испачкаешь.
Донни подтянулся на руках, перемахнул через подоконник и остановился, изучая мою заурядную комнатушку. Я впервые видел его в костюме; Донни был великолепен. Черный цвет, изысканный фасон, рубашка, открывающая шею и немножко грудь…
- Вау! Постер Алекса Смитта? Меняешь на Джастина?
Я рассмеялся. Еще бы мне отказаться получить на память хоть малую безделушку от Донни!
- А мой с автографом. Правда. – Донни сел на кровать возле меня. Наши глаза встретились, и я понял, что не могу и не хочу отрываться от него. А он всё смотрел на меня ласково и так серьезно, без тени улыбки. На меня нахлынуло все сразу: и головокружение, и удушье, и неловкий жар внизу живота… Я отбросил страх, потому что он значительно уступал неистовой тяге к моему единственному кумиру, я отпустил себя в первый и, наверное, последний раз.
- Донни, – я нерешительно развернулся к нему еще больше. – Нагнись ко мне поближе, ладно?
Я не верил происходящему, но в тот момент он действительно нагнулся и… Это было практически по наитию. Донни тянется ко мне, я тянусь к нему, и наши губы соприкасаются. Он сам углубил поцелуй; мне кажется, ему было интересно узнать мой вкус после того, как мы стали так близки, почти сроднились за все эти месяцы. Мы оторвались друг от друга не сразу. Донни улыбнулся и сказал, что я сладкий. Я признался, что это из-за ирисок. Мы побыли вдвоем еще немного в трогательном, каком-то детском молчании. А потом Донни ушел. Я провожал его взглядом из окна. Я был счастлив и не хотел думать о том, что это, скорее всего, наше последнее свидание. Черный силуэт Донни с пятном его солнечных волос удалялся от меня вдоль дороги, поглощаемый ночным мраком. Внезапно я увидел женщину на крыльце дома напротив. Она была в белом хитоне и с собранными в римском стиле волосами; я узнал ее.
- Вернись!
Асгард
- Тор!
Я подскочил в постели, дрожа от переживаний нежданно прерванного сна. Что со мною произошло? Это видение было столь подробным, столь красочным, каких я отродясь не видел! Я был мидгардским школьником, а Тор…Тор… Один Всеотец, никогда еще мне не было так тоскливо! Брат, мой любимый брат покидал меня навсегда, а я ничего не мог сделать! …И тут появилась Гера.
Что могло все это значить? Какой-то чародейский морок…В ту же минуту мне захотелось всё выяснить и немедленно как можно скорее найти Тора. Я поднялся, наспех оделся и бросился по необъятным тенетам коридоров Билширнирского замка.
Тот пиршественный зал, который вчера умещал в себе всю асгардскую знать, был вновь полон шумных воинов и богов. Моего брата среди них не было, но мне тут же пришлось забыть о нем, так как здесь творилось что-то неладное. Зевс и Геркулес стояли между двух столов, вцепившись друг в друга. Толпа эйнхериев и валькирий с редкими вкраплениями белых хитонов олимпийцев окружила сына и отца кольцом. Никто не рисковал вмешаться. Я испугался. Видимо, что-то пошло не так и события вчерашнего вечера все же не остались незамеченными. О нет, нет, нет, только не это! Только не схватка двух богов посреди нашего замка!
- Как смеешь ты идти против отца, нечестивец!
- Ты давно не знаешь меры своей власти как надо мной, так и над всеми остальными!
Зевс жестоко толкнул сына в грудь, но великан лишь отступил на пару шагов, зверея еще пуще. Громобой вскинул руку, и его кулак тут же объял ослепительный свет, обретший в следующее мгновение форму и ударивший в потолок и пол сетью грозовых молний. Герк и не думал отступать: в его ладони возникла мощная золотая булава Принца Силы.
- Брейк! – вдруг между этими двумя исполинами как ниоткуда появился Меркурий, держащий высоко над головой свой кадуцей, мерцающий кругами солнечного света. Вестник богов протянул к своему государю руку в предостерегающем жесте. – Только не здесь! Не в Асгарде!
- Да как ты смеешь, червь! – Громобой замахнулся молнией в своей твердокаменной длани, и испепелил бы бедолагу в мгновение ока…
- Оставь его! – неожиданно для самого себя я метнулся в эпицентр бури с единственным порывом защитить слабого и неповинного Меркурия.
- А вот и ты, хитрый асёныш! – внезапно Герк обрушил весь гнев на меня и преградил мне дорогу, раскручивая двумя широкими махами свою булаву, стремясь расколоть мой череп, как орешек. Но тут между нами нависло сплошное алое полотно. Мне всё это только кажется?
- Прочь от Ло!..
Фраза оборвалась оглушительным тупым ударом. Алая завеса предо мной пала, ложась на пол крупными складками. Под ней был мой обездвиженный брат Тор. Золотая булава выскользнула из ладони Герка, звенящим ударом столкнувшись с землей, глаза чемпиона наполнились отчаянным испугом.
- Тор! – я бросился к брату и крепко накрепко обнял его за шею.
- Что вы наделали? – послышался приглушенный голос Меркурия.
Я слышал топот ног, подступающих к нам со всех сторон, глаза мои отказывались смотреть.
- Что с ним?
- Тор?
- Он ему жбан проломил.
Тут несколько крепких рук попытались оттащить меня от брата; я кричал и сопротивлялся. Но Тор неожиданно приоткрыл глаза, глядя на нас расфокусированным взглядом.
- Тор, ты как? – спросил один из эйнхериев.
- Коней в стойла, добычу разделить, – пролепетал несчастный и вновь отключился.
Дружинники подняли аса и понесли в покои, отпихнув меня в сторону. Я готов был сам завалиться на пол от переизбытка чувств, как мне на плечо опустилась легкая рука.
- Пойдем, маленький северный бог, – нежно произнес женский голос, и я пошел вслед за эйнхериями, ведомый кем-то невидимым, подталкивающим меня в спину. Тора уложили на просторный альков в его опочивальне, воины удалились и в комнате остались только мы с моим незримым спутником. Я сел на кровать подле брата и сжал его грубоватую руку.
продолжение в комментах