для Magic Dragon

[~Orelllka~]

Автор: ~Orelllka~
Рейтинг: R;
Пейринг: Тор/Локи;
Жанр: случайно angst, ust (если я правильно поняла, что сей юст значит);
Дисклеймер: не моё и не претендую;
От автора: очень давно не писала, поэтому вышло косо, за что прошу меня простить ><
праздника в честь дня зимнего солнцестояния, скорее всго, у норвежцев не существовало, хотя чёрт знает, но он здесь приплетён для создания новогодней атмосферы=)
Должно было быть: Тор/Локи, рейтинг желательно не ниже R, ХЭ (отсутствие плохого конца считать за ХЭ в том числе), Тор обязательно сверху, можно с юмором. Запретные чувства Тора к невинному и ещё очень юному Локи, попытки Тора сдержать страсть, юст, фёрст-тайм. POV Тора приветствуется.
Вышло в итоге: Локи по земным меркам около 16 лет, Тору - 19-20; pov Тора, простите, не вышел, хотя я пыталась; насколько Локи получился невинным - решать вам=)

с новым годом=)

Пламя свечи, дрогнув, покачнулось.
Локи тихо вздохнул и посмотрел на Тора. В его взгляде читались неуверенность и страх. ''Прошу, остановись! Или дай этому объяснение,'' - молили зелёные глаза, и Тор склонился над братом, зачарованный им, не имеющий сил остановиться, и прошептал:
- Прости меня, Локи. Когда-нибудь, если сможешь, прости.
Сильные руки повернули мальчика на живот, прошлись вдоль тела, приподнимая бёдра. Локи дёрнулся, забился в крепких объятьях, словно мотылёк в паучьих сетях, но Тор уже не мог отпустить его – слишком долго он ждал, слишком долго бредил братом.
- Пожалуйста, не надо…, – громкий шёпот, готовый сорваться на крик, и мокрое от слёз юное лицо. - Опомнись, брат, не делай этого!
Громовержец ничего не слышал. Он только чувствовал горячую обнажённую кожу, видел дрожащие плечи, белую шею, чёрную смоль разметавшихся по простыни волос. Желание было противоестественным и невыносимым, но с ним невозможно было бороться.
- Не бойся, родной, - Тор коснулся пальцами дрожащих сжатых губ, и Локи послушно открыл рот. – Всё хорошо, не бойся, я люблю тебя.
Ладонь скользнула между ягодиц, мальчик нервно сжал простынь и судорожно выдохнул, принимая влажные пальцы брата – сначала один, затем второй.
Тор вошёл медленно, несмотря на безумную жажду обладать этим юным податливым телом, извивающимся и трепещущим, взять сразу всё, грубо, жёстоко, с кровью и слезами.
Локи вскрикнул, сдвинув брови, запрокинув голову; он уже смирился и почти успокоился, почти доверился и больше не вырывался, расслабился, прислушиваясь к ощущениям. Вскоре боль сменило наслаждение, и Локи тихо стонал, выгибаясь, как кошка, под ласками брата.
В какой-то момент происходящее показалось им обоим абсолютно правильным и единственно возможным. Преграды рухнули, время остановилось и всё потеряло смысл, кроме двух сплетённых тел. Каждый поверил, что так должно быть, что так было изначально, и противиться этому – противиться судьбе.
Локи вдруг издал протяжный стон отчаянно, изумлённо, и, чувствуя сладость и бешеный пульс, упал, обессиленный.
- Люблю тебя, - неслышно, в бреду.
- Люблю тебя, - громко, хрипло, на грани безумия.

- Локи… Локи!
Разбуженный собственным криком Тор резко сел в постели, дыша тяжело и прерывисто. Он испуганно вглядывался в сумрак ночи, но никого не было в его покоях, только ветер колыхал штору открытого окна. Близился рассвет, и тьма была глубокой, и только шумное дыхание громовержца прорывалось сквозь тишину.
Тор обхватил голову руками. Лицо горело, по виску скользила капля, неприятно щекоча кожу. Одеяло липло к покрытому испариной обнажённому телу.
Обрывки сна тотчас всплыли в памяти, и Тор глухо застонал в ладони, упав на подушки.

Держа бутыль на свету, Тор меланхолично следил, как пиво стекает по стенкам сосуда. Он полулежал на ступенях пустого тронного зала в праздничном одеянии, временами прикладываясь к горлышку бутыли.
- Нет, нет, нет, ты что! – Локи появился как всегда неожиданно. – Ты что, сдурел? – и засмеялся, выхватывая пиво из рук брата. – Праздник ещё не начался, а ты уже пьян! Ну, разве так можно?
Громовержец ответил нескоро. Присутствие Локи с некоторого времени его напрягало, но он старался не подать виду, не избегать младшего, – что казалось вполне разумеющимся в его положении, - чтобы не по годам сообразительный Локи не подумал вдруг чего, точнее, чтобы не додумался.
- Я сделал всего два глотка, мамочка.
- Эй, язвить – моя прерогатива, - Локи сел рядом с братом, всё так же улыбаясь, что не могло ускользнуть от Тора.
- Ты похож на начищенный медный таз. В чём причина такого безграничного счастья?
- Шутишь? – недоумевающий взгляд и вскинутые в удивлении брови. – Сегодня бал по случаю дня зимнего солнцестояния, самый главный праздник! Неужели ты не рад?
- Ничуть.
Оба замолчали. Тор хотел, чтобы Локи скорее ушёл, подальше, подольше не попадался ему на глаза. Он не мог его видеть, он невольно вспоминал свой изо дня в день повторяющийся сон и каждый раз вздрагивал, когда мозг выдавал особо откровенные картины.
Вдруг Локи быстро встал, оправил белый с золотым костюм; лицо его светилось ещё большей радостью и привычным озорством, и он произнёс:
- Я знаю, кажется, как избавить тебя от уныния.
- Я весь внимание.
- Помнишь ту розовенькую аристократочку, про которую я говорил тебе недавно?
Тор лишь молча кивнул, стараясь не смотреть на раздражающе весёлого, мельтешащего перед ним брата.
- Она в списке гостей, она будет здесь сегодняшним вечером, и я уступаю эту прелестницу тебе, дорогой брат, - и Локи замер в ожидании реакции.
Реакция была вялой и не оправдала ожиданий:
- Не могу принять такую жертву, - с этими словами Тор поднялся со ступеней и хотел было пойти прочь, но тонкие пальцы вцепились в плечо, останавливая.
- Почему, Тор? Уверен, она понравится тебе, она…
- Хорошо! – громовержец рявкнул неожиданно грубо, резко стряхнув с себя руку брата. – Будь по-твоему, но теперь я удалюсь.
Локи просветлел и, казалось, даже не заметил злых интонаций в голосе Тора. Но отпускать его он не собирался: напротив, схватил за запястье и потащил вглубь зала.
Тор яростно и безрезультатно упирался.
- О нет, я не подпущу тебя к даме без предварительной подготовки.
- Вконец оборзел?
- Всего лишь беспокоюсь о её здоровье, - Локи остановился, ступил полшага назад и взглянул задорно.
Мальчик положил ладонь брата себе на талию, свою – ему на плечо.
- Давай так: с этого момента я – аристократочка, и ты должен танцевать со мной и говорить милые глупости, смотреть только на меня и осыпать комплиментами, восхваляя мою неземную красоту. Запомнил? Поверь, это нетрудно.
- Из уст Бога обмана звучит убедительно, - Тор внутренне напрягся, сжимая белую кисть в своей руке; он из последних сил старался не выдать себя. – Как же тебя зовут, аристократочка?
- Пусть будет… Келда. Да, Келда подойдёт. Готов? Иии…!
Они закружились в вальсе под звуки воображаемой музыки. Локи зря смеялся: Тор двигался превосходно и держался достойно, как истинный мидгардский джентльмен, словно и не провёл последние несколько лет в походах, в компании грубых неотёсанных воинов.
- Вы потрясающе танцуете, Ваше Высочество. Признаюсь, я положительно удивлена, - Локи недаром звался Богом обмана: дурачить людей он умел мастерски, поэтому любая роль давалась ему без особого труда. Вот и сейчас юный бог смущённо краснел, потупив взгляд, и кокетливо хихикал. Про себя отметил, что Тор, оказывается, тоже неплохой актёр: его комплименты поражали искренностью, а взгляд – теплотой и обожанием, так что можно было действительно подумать, будто перед ним – милая сердцу женщина.
- Удивлены? Отчего же?
- Вы казались мне … не таким галантным, внимательным… вообще не таким.
Тор улыбнулся.
- Вы считали меня неуклюжим мужланом?
- Ох, простите, я, наверное, обидела Вас неосторожным словом. Могу я как-нибудь загладить свою вину?
- О, не беспокойтесь: Ваши прекрасные глаза сделали это за Вас, дорогая.
Расстояние между ними незаметно сократилось, Тор постепенно неосознанно терял контроль – близость брата сводила с ума, его запах одурманивал. Для Локи же это было всего лишь увлекательной игрой.
- Вы льстите мне, Ваше Высочество.
- Вы принимаете за лесть жалкие попытки передать словами моё восхищение.
- Вы меня смущаете, Ваше Высочество, - Локи картинно закатил глаза, повернув чуть голову, точно так, как делали все представительницы асгардской аристократии, рыщущие по балам в поисках мужа. – Скажите, в чём причина Вашей былой хмурости? Что-то терзает Вас?
- Терзает, дорогая моя.
- Что же это, если не секрет?
- Не секрет. Меня мучит страшная мечта, которой не суждено сбыться, - Тор говорил абсолютно искренне, неотрывно смотря на брата, говорил уверенно, но совершенно не понимал, что говорит.
Локи насторожился. Происходящее перестало казаться невинным спектаклем, потому что то, что Тор не притворялся, стало очевидным: нужно было просто увидеть этот подёрнутый безумием взгляд.
- Если по-настоящему верить, то обязательно сбудется, - сказал он тихо.
- Нет, Вы не понимаете: моей мечте нельзя сбываться.
- О чём же Вы мечтаете? - голос Локи был встревоженным.
- Сомневаюсь, что Вам приятно будет это слышать.
- И всё же…
Тут Тор остановился. Он прижал к себе брата, услышал, как стучит его испуганное сердце, вдохнул запах чёрных волос, чуть вьющихся, ниспадающих мягкой волной, и произнёс:
- Вы же знаете моего брата? О, Вы его прекрасно знаете... Вы же видели его руки, да, видели же? Так вот… больше всего на свете я хочу, чтобы эти руки расцарапывали мне спину в кровь, впивались в плечи, оставляя синяки; хочу, чтобы обнимали… робко, нежно, так… невинно… знаете, он ведь мальчишка ещё совсем…
Локи, сначала впавший в ступор, вздрогнул, и слёзы покатились из зелёных глаз. А Тор, словно одержимый, продолжал тем временем:
- А губы? Его прекрасные губы… я так хочу целовать эти губы, хочу слышать стон, полузадушенный, который он не смог сдержать… я так хочу… дорогая, почему Вы плачете? – Тор успокаивающе гладил спину Локи, всё так же прижимая его к себе. – Не нужно плакать, прошу Вас…
- Чудовище! – Локи вырвался из объятий брата. – Это неправда, Тор! Ты не можешь поступить со мной так!
Мальчик кричал, рыдая, и не верил, что это происходит с ними. Не верил, что брат так жестоко его предал.
- Я не могу… Это сильнее меня! Прости… Прости меня, брат!
- Ты мне не брат!
Слова обожгли, словно ледяное пламя, и Тор, сломленный, рухнул на колени. Пожелай Локи убить его, он бы ни секунды не сопротивлялся, но мальчик стоял, не двигаясь, молча, только дышал тяжело и часто; Локи смотрел на старшего Одинсона, молодого сильного мужчину, которого он боготворил когда-то, на которого мечтал быть похожим, смотрел практически с ненавистью, злостью, обидой, но презирать его себе не позволил.
- Завтра после полуночи…, - голос Локи дрожал и затухал с каждым словом, но говорил он уверенно, решительно, словно человек, лишившийся надежды, словно обречённый. - … придёшь в мои покои: я дам тебе то, что ты так страстно желаешь.
И Локи ушёл.

Один был страшно рассержен в тот вечер: оба его сына не изволили появиться на праздничном балу.

Освещённый мягким светом зажженной свечи, Локи стоял у окна, зябко кутаясь в тонкий халат, наблюдая огни Асгарда, друг за другом загоравшиеся во мраке наступившей ночи.
Локи не ждал Тора, но знал, что Тор придёт.
О том, что случится, он старался не думать. Было так же больно и обидно, и страшно, и стыдно: за себя и за брата, которого больше нет, но он уже почти простил и смирился.
Тихие шаги за спиной не стали неожиданностью. Локи повернулся к Тору и, встретив его изучающий взгляд, опустил глаза.
- Что ты делаешь? – спросил Тор, когда Локи принялся развязывать пояс халата.
- Стараюсь не откладывать неизбежное, - узелок не желал поддаваться, и мальчик занервничал, краснея, стараясь проглотить комок, подступивший к горлу.
- Я не трону тебя.
Локи зло посмотрел на Тора, продолжая теребить узел.
- Ты должен.
- Какая глупость.
- Ты должен! – Локи почти плакал; он уже пытался порвать проклятый пояс проклятого халата, но силы не хватало. – Помоги мне!
- Оставь в покое свою одежду. Я никогда к тебе не прикоснусь, - и Тор, развернувшись, направился к двери.
- Идиот! – слёзы покатились по бледным щекам, и голос сорвался на крик. - Я не хочу быть куском мяса! Я не хочу быть куском мяса для тебя, кретин!
- Я справлюсь, Локи, вот увидишь. Прости меня.
Дверь тихо затворилась, и свеча погасла.

@темы: Новогодний подарочный фикатон

---

Вот так

[Муравьиный лев]

С наступившим Новым годом!Удачи сообществу в целом и всем его участникам в отдельности. В матерном гороскопе прочитала, что внешне Водолеи похожи на помесь Безумного Шляпника и Мэрилин Монро. Вот так появился этот рассказец (не матерный).

Название: Вот так
Автор: Муравьиный лев
Персонажи: Безумный Шляпник, Черный Рыцарь, новорожденный Том Хиддлстон, Мэрилин Монро, Цимбелин, Ф.С.Фитцджеральд, Локи, Тор
Содержание: Безумный Шляпник опять попал в историю. И только Локи в состоянии поставить в ней точку.
Рейтинг: PG-13
Жанр: джен, юмор, кроссовер
Размер: мини


Расставшись с Алисой, Шляпник заскучал. Душа просила безумств, а в королевстве царили тишь да гладь, чреватые застоем. Тогда он вооружился Алисиным мечом и отправился на далекий остров, где Черный Рыцарь маялся со своей Черной Королевой. Сначала Шляпник подумал о Королеве, но сообразил, что отбить ее не получится, – Рыцарь ее просто отдаст, еще и розовой ленточкой перевяжет. Королева же ничем делиться не собиралась, а это повод для конфликта.
Бой был ужасен. Королева сражалась как валькирия, но Шляпника воодушевляла мужская солидарность, и он победил.
Вот так наш безумец спас Черного Рыцаря.
– Я, конечно, не золотая рыбка, но, в пределах возможного, выполню любое твое желание! – прижал руку к груди благодарный Рыцарь.
– Познакомь меня с приятной девушкой, – застенчиво попросил Шляпник. – У меня по этой части ну никакого опыта.
Черный Рыцарь перебрал в памяти всех, кого не успел забыть за время пребывания в аду, то есть, в обществе Черной Королевы.
– Есть одна, – вдруг просиял он. – Давала мастер-класс одному миллионеру, надеюсь, и тебя чему-нибудь научит.
Он прихватил Шляпника за талию и помчал в неведомую сторону.
– Знакомься, Душечка, еще одна жертва твоего обаяния! Пока полная шляпа, но в будущем, несомненно, голливудская звезда, – отдышавшись, представил Рыцарь своего протеже.
– Я буду звать тебя Джонни! – очаровательное белокурое создание, возникшее словно из наркотических грез, протянуло Шляпнику соблазнительную руку с капризными пальчиками. – А меня можешь звать Душечкой!
Вот так Безумный Шляпник познакомился с самой знаменитой блондинкой в мире.
– Ну что же, дети, думаю, вам будет чем заняться без меня! – Черный Рыцарь направился к двери.
– Постой! – вцепился в него Шляпник. – У меня же никакого опыта, я говорил… Может, посоветуешь что-нибудь, научишь…
– Для друга ничего не жаль, – взгляд Рыцаря был вполне искренен. – И, хоть мне нравятся высокие, с тобой я провел бы тренинг-другой. Но, понимаешь, я с тобой, и ты с Душечкой, – это все же разные виды секса. Так что ты сначала определись. И если с девушками тебе привычнее, доверься Душечке и своей интуиции. Первая уж точно не подведет.
Вот так Безумный Шляпник остался наедине с Душечкой.
Для начала он попробовал посадить ее в чайник.
– Какой у тебя оригинальный способ заниматься любовью, – заметила та. – А что ты еще умеешь?
Вместо ответа Шляпник попытался затолкать ее в шляпу. Результат – нулевой.
– Я, наверное, очень скучная, но, может быть, вернемся в традиционное русло? – спросила Душечка, перехватывая инициативу.
Вот так Шляпник стал совершеннолетним. А потом снова совершеннолетним и опять совершеннолетним. И снова, и опять… И опять, и снова…
Шляпник не замечал, как бежали дни. Ему было хорошо, а когда человеку очень хорошо, как правило, приключается какая-нибудь неожиданность. Не обязательно плохая, но обязательно неожиданная. Вот так и Шляпник с Душечкой никак не ожидали, что после всех опять и снова у них появится ребенок.
Это было невероятное создание. В его земное происхождение верилось с трудом.
– Наверное, он – ангел с неба! – умилился Шляпник, разглядывая сияющие светлые кудри, лазоревые глаза и улыбку новообращенного.
– Миленький, – поджала губки Душечка. – Но, дорогой, это через полвека для поддержания звездного статуса потребуется усыновить целую корзинку пупсиков, а пока семейные ценности в Голливуде не слишком котируются. Бэби испортит мой имидж!
И Душечка испарилась, предоставив Шляпнику самому решать проблему.
Если по части девушек у Шляпника уже имелся кой-какой опыт, то по части детей – сами понимаете. Он боялся, что при таком раскладе голубоглазому чуду скоро захочется отправиться на поиски более гостеприимного мира. Надо было предупредить его возможную меланхолию и срочно найти кого-то умеющего обращаться с младенцами.
Вот так Шляпник решил вернуться в Страну Чудес. Но, поскольку он был безумным, то рассчитать точно вектор возвращения, конечно, не смог. И вместо дворца Белой Королевы попал на поле боя.
Там странно одетые люди размахивали мечами, производя невероятный шум и, время от времени, меняясь ролями побежденных и победителей. В эпицентре сумятицы бегал персонаж в очках и белом плаще, абсолютно не похожий на воинов ни одной из воюющих сторон, и, может быть, поэтому располагающий к себе.
– Берегись! – крикнул очкарик Шляпнику и, пока тот соображал, чего именно беречься, единым махом уложил набежавшую волну противников.
– Постум! «Цимбелин», Шекспир, Деклан Донеллан, – представился он под шум продолжающегося боя.
– Безумный Шляпник, «Алиса в Стране Чудес», Кэррол, Тим Бертон, – отвечал Шляпник.
– Наследник? – Постум кивнул, указывая на младенца.
– Ох, да! Славный мальчик, только, боюсь, из меня получится плохая нянька и совсем никакая кормилица. Я ведь все-таки того… безумный. Может быть, кто-нибудь здесь взялся бы его опекать?
– Увы, мой друг, пока я сам неприкаянный изгнанник, и ничем не могу помочь. Но со временем Юпитер явит свою благосклонность. Тогда за мной дело не станет!
Постум снял белый плащ и завернул в него ребенка.
– По этому плащу я его опознаю в любом месте и в любое время, – он сделал бэбику «козу», и тот заулыбался. – Чудный ребенок! Сердце подсказывает, мы встретимся снова!
Он хотел сказать что-то еще, но тут нахлынула новая волна сражающихся и смыла Шляпника прямо во временной тоннель. Разумеется, опять не тот.
Вот так Шляпник оказался в центре города, такого же безумного, как он сам. Город нагло и весело торчал вверх, подмигивая Шляпнику окнами высоченных домов и фарами проезжающих авто.
– Осторожнее! – громкий женский вскрик заставил Шляпника обернуться и обнаружить, что он стоит на проезжей части дороги. В подветренную сторону ему почти упиралось осязаемое доказательство того, что и роскошь способна быть средством передвижения. На просторной крыше автомобиля расположилась красивая и довольно экстравагантная пара.
– Скотт Фитцджеральд! – протянул сверху руку элегантно одетый молодой мужчина.
– Безумный Шляпник! Извините, не могу ответить на ваше рукопожатие, у меня тут ребенок.
– Какая куколка! – блондинка, чем-то напоминавшая Душечку, с любопытством разглядывала кроху. – Я – Зельда. А вы – отец? Глядя на вас, не подумаешь, что вы способны на такие подвиги…
– Дорогая, может быть, не стоит так с незнакомыми людьми? – мягко спросил ее спутник. – Возможно, он тоже творческая личность, а, значит, легко раним…
– Он – критик, а они все не творческие и, тем более, не личности, – убежденно произнесла Зельда, попыхивая тонкой папироской.
– С чего ты взяла, что он критик?
– Он сам сказал, что чокнутый. Значит, критик! Только чокнутые могут тебя критиковать!
– Я никого не хочу критиковать, у меня в настоящую минуту совсем другие заботы, – отозвался Шляпник, с тревогой поглядывая на младенца. – Вы не могли бы помочь мне…пристроить эту куколку в хорошие руки? От меня ему очень мало проку…
– Что? – возмутилась Зельда. – То есть, ты сначала сделал ребенка, а теперь хочешь сделать ноги и свалить проблему на других? Все вы, – она повернулась к тому, кто назвался Скоттом Фитцджеральдом, – все вы, мужчины, одинаковы! А малыш – просто ангел. Может, усыновим его?
– Ты сама ангел, и ты же знаешь, я еще не написал главный роман своей жизни. Нам рано думать о детях.
С этими словами красивый молодой человек поцеловал красивую молодую леди, снова свесился с крыши авто и протянул Шляпнику золотой портсигар и такой же галстук.
– Возьмите. Когда подрастет, пусть приходит ко мне. Я опознаю его по этим безделушкам. Уверен, нам будет о чем поговорить.
Авто растаяло в ночи, подсвечиваемой разноцветными огнями, и Шляпник остался один.
Вот так он снова подумал о Черном Рыцаре.
– …Я, конечно, не золотая рыбка, но призыв своего избавителя услышать могу!
Появление Черного Рыцаря, как всегда, выглядело весьма бравурно. Развевался черный плащ, вставал на дыбы черный конь, лаяли гончие псы… Рыцарь, видимо, был только что с охоты.
– А это что? О, вижу, Душечка тебя осчастливила!
– Да, только счастье мне не по плечу, – вздохнул Шляпник. – Я все его пристраиваю и все не могу пристроить. Боюсь, он так долго не протянет.
– Понял! Не переживай, что-нибудь придумаем. Кстати, дай рассмотреть его поближе.
Рыцарь бесцеремонно повертел ребенка в руках и довольно хмыкнул:
– Так и думал! Пуля в голове! Вот входное отверстие. Выходного нет. Застряла намертво. Как у нас с тобой. Видишь? – он ткнул пальцем в висок. – То, что надо! Я знаю одну семейку, еще более безумную, чем ты. У них традиция усыновлять найденышей с пулей в голове. Вперед!
Рыцарь подсадил Шляпника с младенцем в седло, и они снова помчали в неведомую сторону.
На этот раз неведомая сторона оказалась холодной, гористой и заснеженной. В ночном небе полыхало северное сияние. Ноги проваливались в сугробы.
– А я говорю, ты мой брат, хоть и посинел от упрямства! И ты должен вернуться! Мне что, на колени перед тобой встать? – слова прозвучали в морозном воздухе так громко и неожиданно, что Шляпник подпрыгнул. И тут же раздалось:
– Клац! Вжжик! Пшшш!
В двух шагах от него шел поединок.
– Об отце подумай! – круглолицый добрый молодец в алом плаще махал здоровенным молотом, явно вполсилы. Он мог перейти в нападение, но предпочитал отбивать огненные шары, которые запускал в него худой и черноволосый противник. Это напомнило Шляпнику игру в крокет при дворе Черной Королевы.
Зато противник доброго молодца был, видимо, настроен серьезно. Шляпнику вдруг показалось, что он чем-то похож на его бэби. Да, точно похож! Глаза – один в один, если только представить, что ангел, посетивший этот мир, зло и горько в нем разочаровался.
– Отец сказал: «нет!». Ты сам слышал. Так что я никому ничего не должен. Прочь с дороги!
– Ага, вот только коврик красный постелю твоей милости! Что ты хочешь от старика, он был после комы? Ну, сорвалось у него, не цепляйся к словам. Вернись в Асгард!
– Пусти!
Бац! Жжжах! Пшшш!
– Ребята, что вы тут делите? Наследство? – радостно вопросил Черный Рыцарь. – Привет, Тор! Все ставишь рекорды по метанию молота? На участие в Олимпийских играх заявку не подавал? Еще есть время получить лицензию. Локи, друг, с каких пор ты изменил принципам и предпочитаешь грубый честный поединок тонким интригам? Дай же обнять тебя, мы столько времени не виделись!
Рыцарь, широко растопырив руки, ринулся навстречу изящному брюнету, и, к великому изумлению Шляпника, с размаху пролетел сквозь него. Двойник странного персонажа, которого Рыцарь называл Локи, тут же растаял в воздухе.
– Ах, Локи, Локи, все ведешь со мной двойную игру, – покачал головой Рыцарь. – Не веришь в искренность моих чувств.
– Верю, еще как верю! Поэтому вожделей ко мне на расстоянии, – ответил худой брюнет с глазами нолдора, только что прошедшего сквозь льды. – Но одно вожделение не завело бы тебя в Ётунхейм. Что такого стряслось в девяти мирах, что ты вспомнил о Локи? Черная Королева хочет стать владычицей морскою? Или сам решил захватить власть над миром?
– Ты надрываешь мне сердце! Я не заслужил столь несправедливых подозрений! – горестно вздохнул Рыцарь. – Только безответная любовь, только желание увидеть тебя причиной тому, что мы, я и мой друг Шляпник, здесь. Мы даже подарок припасли. Он тебе понравится. Смотри, какой очаровательный!
Черный Рыцарь подошел к Локи, и вручил кулек с младенцем, успев при этом вкрадчиво погладить аристократически изящную руку.
– Все-таки не упустил своего, пройдоха! – отдернул пальцы Локи. – Твой?
– Нет, твой! – широко улыбнулся Черный Рыцарь. – Ты посмотри, он на тебя похож! Гораздо больше, чем на родного отца, который переминается рядом с ноги на ногу. Это больше, чем кровь, – это родство духа.
– Сколько пафоса! – буркнул Локи, рассматривая глазастый кулек.
– Парень что надо, – вмешался Тор. – Мы его воспитаем! Настоящим асом!
– Спасибо, педагоги, – съязвил брат. – Вы уже преуспели по части воспитания. Насколько я понял, – обратился он к Рыцарю, – кто бы ни был отец, он пытается от него отвязаться с наименьшими потерями для совести?
– Да он бы рад растить сынишку, но ничего не понимает в таких делах. А ты принц, у тебя полно возможностей устроить судьбу малыша. Ты только подумай, Локи, невинное дитя, такое маленькое, оставленное всеми, брошенное умирать среди тьмы и холода…– по щеке Черного Рыцаря скатилась слеза. – И ты можешь его спасти!
– Где-то я уже слышал такое. У вас с Одином удивительно сходная манера выражаться. Но, согласен, в нем есть что-то… притягательное.
– Знаешь, – вдохновился еще больше Черный Рыцарь, – я уверен, что вас связывает единая судьба. Ты всю жизнь ищешь любви, а он ее сейчас тоже ищет! И, может быть, вы сможете дать друг другу то, что не находите в окружающих. Он тебя прославит в мире людей! Не знаю, как, но он поведает людям об истинном Локи! Сейчас ведь как думают, – коварный ты, хитрый и, прямо скажем, злой. А благодаря этому ребенку люди узнают, какой у тебя глубокий и сложный внутренний мир! Какая ранимая и тонкая душа! Только не говори, что тебе этого не хочется.
– У него есть имя? – Локи не отводил задумчивого взгляда от тихо улыбавшегося ему свертка.
– Томас Уильям! – не задумываясь, ответил Рыцарь.
– Почему именно так?
– Ну, я же персонаж английской литературы, а у нас, в Англии, был такой писатель Филдинг, и он придумал историю Тома Джонса, найденыша. И, сдается мне, в нашем Томе есть что-то от того Томми. А Уильям – в честь Шекспира. Вот, прибей меня молотом, он как-то очень тесно будет с Шекспиром связан. И Тор прав, в своем деле это будет ас!
– Все-то ты про него знаешь. Может, все-таки твоя работа? Хотя нет, слишком тонко для тебя. Ладно, он мне понравился, и я его забираю.
Локи адресовал брату взгляд, в котором непостижимо сочеталось: «Так и быть, я всех прощаю!», «Пошли домой!» и «Сам понимаешь, мне с ним теперь деваться некуда».
– Вот это правильно! – воскликнул Тор. – Я же говорил, ты должен вернуться! Отец вдвойне обрадуется. Он давно о внуках мечтает! Давай понесу!
– Нет, нет, нет! Теперь это мой сын. Видишь, он мне улыбается. Все в порядке, Том, мы теперь надолго вместе!
Шляпник подавил печальный вздох, глядя вслед малышу, который уютно лежал на тонких, оказавшихся вдруг неожиданно нежными руках.
– Вот так, друг мой, – похлопал его по плечу Черный Рыцарь. – Вот так началась эта история.
– Хочешь сказать, – закончилась? – отозвался Шляпник.
– Нет, только началась. И, насколько я знаю Локи, он позаботится, чтобы в ней случилось много интересного.

@темы: Фанфик, Том Хиддлстон, джен, Локи, G, PG-13

---

[Пандохва]

Автор: Пандохва(=Карта извращенцев)
Пейринг/персонажи: Тор, Локи.
Состояние: в продолжении.
Рейтинг: G
Жанр: общий.
Тип: джен.
Дисклеймер: отказываюсь от персонажей.

Глава №1

Локи был практически спокоен – и оставался таким примерно до того момента, как Бог грома и молний посетил его маленькую комнатушку на окраине Нью-Йорка, которую он снимал у довольно приветливой старушке – и щедро платил ей за молчание, чтобы она не распространялась, что за странный и нелюдимый съемщик живет у нее на квартире. Интересно, где он просчитался? Сонное и ленивое состояние тела как рукой сняло – Локи подобрался и недобро сощурился, сжимая чашку с чаем в руке с такой силой, что было довольно удивительным, как чашка все еще оставалось целой.
- Здравствуй, брат – Тор с широкой улыбкой поприветствовал трикстера. И ничуть не смутился, когда ответом было глухое молчание и скрип кресла, с которого поднялся Локи.
Когда все внутри перегорает, то на месте прежних ярких чувств остается еле догорающий костерок былой симпатии, который изредка вспыхивает при горестных воспоминаниях, вызывая тягучую ностальгию, камнем ложившуюся на беспокойное сердце. А если и огонь не поддерживать - то останется только сухая серая зола, которая будет мешать новому чувству расти на благодатной почве, являясь, немым напоминаем о причиненной боли. Локи поднес кружку к губам, едва поморщившись, когда чай коснулся языка - все же слишком горячо для него.
- Что тебя привело сюда, позволь поинтересоваться? – ровным и спокойным голосом спрашивает Локи у застывшего Тора, грея об чашку руки. Он не собирался показывать тому, что появление внезапного собеседника выбило его из колеи – наоборот, Локи собирался продемонстрировать, что Тор ни в коем разе его не удивил – как будто они попрощались только вчера на дружественной ноте, и Одинсон обещал зайти как-нибудь потом на чай. Во всяком случае, он пытался сделать вид – а что у него твориться в душе, уже давным-давно никому не интересно.
Тор просто смотрит на Локи, не отводя от того взгляд. Потом он секунду раздумывает, стоит ли делать или нет, и затем поспешно подходит к креслу – и вот, Локи уже оказывается у него в объятиях - и Тору совсем не хочется их разжимать, как бы Локи не пытался вырваться или биться. На удивление, последний не предпринимал никаких попыток освободиться – но и не пытался в ответ обнять Тора. Просто держал в руке чашку и смотрел задумчиво на чай, прикрыв глаза, и, казалось, настолько глубоко уйдя в себя, что между двумя богами возникла невидимая пропасть размером с весь Мидгард. И как бы Тор не стискивал Локи, как бы ни гладил его за спину, приговаривая: «Я нашел тебя, я наконец-то нашел тебя!» Локи оставался безмолвной ледяной статуей, безучастно наблюдавшей за обрадовавшимся богом.
Локи не хотелось показывать, как его раздирает внутри дикая ненависть и не менее яркая радость – эти два дракона весь воздух забирают себе, что понимаешь, что сейчас задохнешься – и при этом не можешь отвести глаза от такого родного и близкого лица, что радость начинает перевешивать все остальные негативные эмоции и Локи поспешно опускает глаза вниз, чтобы не выдать свои чувства – облегчение заливает все нутро от того, что с ним, Тором, все хорошо – и он сейчас рядом, с ним, с Локи.
- Отец велел передать, что Лафей назначил наследником Етунхейма именно тебя, - тихо шепча на ухо, говорит Тор, зарываясь лицом в гладкие отросшие волосы брата. – И все ждут твоей коронацией. Мы уже с Фригг тебе подарок придумали – решили, что если я найду тебя, то обязательно преподнесем на праздник.
- А если я не хочу? – с обидой спрашивает Локи, поворачивая к Тору лицо. – Я не чувствую себя йотуном. Я всегда считал себя асом и хочу им являться – и мой отец Один, а не Лафей. Что вы будете делать, Великие мужи Асгарда, если я откажусь уходить с тобой? Повяжите меня и потащите к собственному народу, которого я и видеть не желаю? Что будешь делать ты, могучий Тор?
Локи уже был на грани истерики – слезы застыли в уголках глаз и вот-вот готовы были скатиться по щеке - а последние слова он практически прокричал в лицо собеседнику, с яростью глядя в понимающие глаза. Тор ласково обнял Локи за шею, пытаясь ободряюще улыбнуться, но вместо этого смог выдавить из себя только кривую усмешку – для него ситуация была довольно нелепой и странной, и сама мысль о том, что Локи – йотун, и не его кровный брат, заставляла горько сжиматься сердце, а глаза - внимательно разглядывать Лофта, пытаясь отметить малейшие изменения – но нет, Локи выглядел и был похож на себя так же, как и несколько лет назад. Только в глазах стала все заметней обида и отчаяние, а последняя улыбка, которую удалось увидеть Тору, была прощальной на Радужном мосту, когда Локи отпустил Мельенир и начал стремительно падать в пропасть, в Мидгард.
- Когда ты взойдешь трон, - не спеша продолжил Тор, - ты навсегда будешь потерян для нас. Всеотец просил сказать тебе и это. Но, по правде говоря, я не считаю это условие обязательным – просто оно поможет тебе отвыкнуть от нас, и стать своим среди великанов. Ты не сможешь уже жить среди нас, но мне разрешили навещать тебя в Йотунхейме – если ты, конечно, позволишь.
- Отвыкнуть? – прошептал одними губами Локи.- Что?
- Когда-нибудь это должно было случиться, - устало говорит Тор, разжимая объятия. – Отец уже официально признал, что ты не его сын, а сын Лафея.
- А ты...? – с отчаянием произносит Локи, подходя к Тору и хватая того за воротник плаща, - ты от меня тоже… отвыкнешь, да?
- Прекрати, – хмурится Тор. Он не понимает, к чему клонит Локи и не хочет понимать – почему тот предпочитает оставаться в этом мире смертных, разве не он раньше завидовал Тору, что тот станет королем Асгарда? Почему сейчас он дает задний ход, когда ему предлагают такую замечательную возможность – править ледяными великанами? – Ты всегда хотел занять мое место на троне – и сейчас, когда тебе предлагают управлять целым народом, ты отказываешься? В чем причина?
- Я никогда… - спазм помешал Локи докончить предложение, и, откашлявшись, тот продолжил, но уже с возрастающей злостью в голосе. - Никогда, слышишь?! Никогда не хотел становиться королем – это ты грезил о троне, веселился со своей сворой собак, пока я сидел в своей комнате или библиотеке, мечтая, пока прекрасный наследник Асгарда обратит свое почтенное внимание на жалкого мелкого замухрышку.
- Тогда почему не говорил, что тебя это задевало? – хмурясь, со скрытым раздражением вопрошает собеседник, - Почему терпел?
- Ты – был для меня Богом… - тихо ответил на это Локи, разжимая пальцы и отворачиваясь от Тора. – А теперь тебе стоит уйти, асгардиец – злой синий монстр в моем лице хочет отдохнуть в своем кресле. Один.
- Но я… - попробовал возразить Тор, но Локи жестом руки велел ему замолчать и покачал головой.
- Я останусь здесь, - упрямо ответил Тор, снимая с себя чешуйчатые доспехи.
Локи ответил на это равнодушным пожатием плеч и пошел заваривать еще чай – зная Тора, тот выпьет целый чайник за вечер и не один раз.

Глава №2

Локи суетливо улыбается, стараясь затолкать горькую обиду куда-нибудь подальше, чтобы, не дай Всеотец, она не стала неожиданным громом для окружающих. Одно заклинание - и у этого наглеца останется вместо рта рваная рана, а язык будет вырван под корень.
"А этот даже внимания не обратил," - горько замечает Локи, провожая взглядом гордую спину брата. Тор весело смеется похабной шутке Фандрала и совсем не обращает внимания на Локи, который с отчаянием глядит на брата, надеясь на защиту, что тот осадит своего сотоварища и, обняв за плечи Лофта, будет уговаривать не злиться - ну, бывает, неудачно пошутил - больше не будет, Тор проследит.
Чувство собственного одиночества захлестывает с головой - оно такое болезненное и противно-липкое, что кажется, если упадешь в него - то уже не вырваться, оно укутает тебя с головы до ног и ты будешь барахтаться в нем до тех пор, пока сам не умрешь от ненависти к себе и нежеланию жить. Локи стискивает челюсть и злобным взглядом смотрит на Вольштага, затем убирает выбившуюся черную прядь за ухо и обещает себе, что он ему это еще припомнит.
Он идет следом за ними, не поднимая головы - только губы чуть дрожат, шепча "когда-нибудь, я убью тебя, убью, убью.. отомщу за все."
Когда Тор поднимает взгляд на Локи, тот уже справился со своими чувствами и отвечает ободряющей улыбкой. Он же трикстер, он может обмануть даже бога.

***
Локи резко выдыхает и открывает глаза, поднимаясь с постели - давненько ему не снились сны о его прошлом. Новый день, такой же, как и предыдущий - зато он может предаваться вынужденному отшельничеству сколько угодно - никто не будет нежданным гостем врываться в его спальню. Последняя мысль больно кольнула в сердце, вызывая неприятную и тянущую ностальгию - того и гляди, утянет несчастного йотуна в водоворот воспоминаний - уже не так будет легко отмахиваться от назойливой памяти, подсовывающей обрывки воспоминаний об Асгардском прошлом.
Заслышав около себя раскатистый храп, Локи замирает и его глаза расширяются от ужаса - как, неужели он меня нашел? Что теперь будет? Затем в памяти всплывают отрывки вчерашнего дня - неожиданное появление Тора, их разговор, который плавно перетек в чаепитие на кухни у Локи - и все было до того невинно и мило, что хотелось невольно спросить у себя - это он так размяк от появления брата, или просто они за это время так изменились, что могли так спокойно и мирно беседовать практически обо всем - Локи спрашивал, как чувствует себя Фригг и велел передавать привет, а Тор все выспрашивал, как себя чувствует Локи и, если ему что-нибудь понадобиться, то он мог к нему всегда обратиться. Они же все равно остаются братьями, пусть не по крови - терпеливо объяснял Тор Локи, который на это только ухмылялся и говорил, что тот, верно, медовухи перед приходом напился - раз такие речи с ним завел.
А потом Локи, наверное от того, что все еще находился в шоковом состоянии(признать, что он действительно рад Тору, он не хотел признать даже перед самим собой) предложил ему остаться у него дома - настолько, насколько Тор захочет - только кровать была одна, поэтому тот мог выбрать - спать на коврике или рядом с Локи, причем последний предупредил, что при выборе варианта "коврика" тот ему даже наволочки не выдаст - дескать, он гостей обычно не принимает, и не рассчитывает постельное белье на других. Тор, конечно, редкостный дурак и мозгами шевелит только в процессе битвы, но даже он быстро смекнул, что при таком раскладе ночь на коврике будет долгой и очень холодной. За свой благородный порыв Локи расплатился уже ночью, оставшись практически без одеяла - пришлось бороться за кусок ткани и практически прижаться к горячему телу, которое было в разы теплее кожи полукровки. Поэтому нет ничего удивительно, что утром он проснулся в объятиях Тора, обнимая того за шею - тело хотело тепла и было уже все равно, кого обнимать - зато кусок одеяла удалось выцепить, уже хорошо.
Локи внимательно посмотрел на спящего брата. Смог бы Локи сам уснуть в доме человека, который пытался его убить - человека, которого до недавнего времени считал своим братом? Вряд ли. А Тор мог - спит себе, храпит как сто слонов и даже не чешется, что Локи может пойти на кухню, взять нож в руки и всадить ему меж ребер. С наслаждением - не преминул отметить про себя Локи, наклоняясь к брату и перебирая в руках прядь волос Тора.
И все - не будет больше никакого наследника Асгарда, великого и могучего воина всех Девяти миров. А останется только груда умирающей и захлебывающейся в собственной лужи крови умирающее подобие бога - разве бог будет умолять. В фантазиях Локи брат именно умолял и ползал перед ним на коленях, прося оставить его в живых - а Локи все ухмылялся над ним, и, держа в руках копье, спрашивал: "Разве ты не хотел умереть как настоящий герой, Тор? Так будь им до конца".
Ох, с каким бы наслаждением он издевался бы над Тором, как хотел отомстить за все годы мучений и унижения, которые довелось испытать на своей шкуре по воле аса. Но вот какой парадокс - какая-то часть Локи все еще тянулось к Тору и верила, что тот его любит, и отчаянно хотела этой любви - именно эта часть радостно вопила при появлении последнего на квартире у Локи, и не дала при первой же возможности того убить.
Локи сделал себе галочку, что его привязанность к Тору не исчезла полностью - что могло доставить в будущем ему немало хлопот, а вид спящего бога вызывал желание подоткнуть одеяло и ласково провести ладонью по щеке.
Сын Лафея брезгливо поморщился от отвращения к себе и поднялся с кровати, пихнув Тора в бок. Тот, еле слышно что-то пробурчав, притянул одеяло еще ближе к себе, зарываясь носом в подушку - совсем как в детстве.
Локи последний раз оглянулся на спящего брата, и, что-то решив для себя, подошел и, наклонившись к Тору, поцеловал его в лоб. Затем, резко развернувшись, ушел одеваться - в холодильнике давно жили мухи, сам же Локи предпочитал питаться вне дома, но ради Тора, так и быть - стоило заглянуть в ближайший магазин. Чтобы потом с чистой совестью указать ему на дверь.

Глава № 3

- Не могли вы продать мне еще шесть эклеров и бисквитный торт с ромовой начинкой, – кивков подбородка указав на вещи, бог обмана протянул кредитную карточку молодой продавщице, - вчера уже приходил сюда за сладким, но внезапные гости… думаю, они не ограничатся одним пирожным.
- Замечательный выбор, - услужливо откликнулась миловидная девушка, с интересом поглядывая на Локи. – Только они самые несвежие из вами выбранных продуктов, но если их размочить на ночь в воде – то их даже можно попробовать надкусить без вреда для зубов.
- И еще, если можно, подайте ту коробку с хлопьями. Кажется, они называются «Сахарные перышки», - с умиротворенной улыбкой человека, который только что сделал первоклассную пакость, отозвался Локи, пропустив последнюю реплику, мимо ушей, - думаю, мой брат это оценит. Ему всегда так нравились мои шутки.
- О, вы такой заботливый, в наше время редко встретишь человека, настолько привязанного к семье, - кокетливо заметила девушка, небрежным жестом поправляя прическу. – А сколько брату лет? Он, наверное, совсем маленький?
- Для меня он навсегда останется шестилетним ребенком, – с усмешкой ответил Локи, забирая у девушки упакованные продукты, – несмотря на разницу в два чертовых века.
Выйдя из магазина, Локи с наслаждением подставил лицо снежной метели, позволяя снежинкам мягко падать на волосы. Трикстер чуть поджал губы и непроницаемым взглядом посмотрел на окна своей квартиры, которые как раз были расположены напротив магазина, около которого стоял сейчас Локи. Домой идти совершенно не хотелось – там его наверняка ждал Тор, а разговаривать с ним и портить лиричное настроение разговорами по душам он совершенно не собирался – брат раньше не особо не интересовался, что творится у него в душе, сейчас же, при повышенном внимании к своей персоне, Локи хотелось укрыться и спрятаться в наспех скроенную защитную раковину, где его никто не сможет найти и вытащить. Как будто душу вытащили и под микроскоп засунули – гляди, не хочу. А Локи не хотел, ох как он не хотел, чтобы в нем ковырялись и выискивали двойное дно – это принесет еще больше насмешек и унижений, а сейчас ему хотелось только покоя и дальнейшего продолжительного аскетизма в своей жизни.
С сожалением бросив взгляд на окно квартиры, подсознательно выискивая тень или отражение в нем могучего силуэта своего вынужденного соседа, Локи повернул направо и пошел еще дальше от дома – ему требовалось провести некоторое время одному, чтобы его никто не трогал и обдумать ситуацию, чтобы найти ответ на тревожащий его вопрос – что же теперь делать? И что теперь будет…
Дойдя до любимой кофейни Деадфокс, Локи сделал пас рукой, и от ладони тут же поднялся еле заметный сизый дымок, который практически тут же оформился в синюю кредитную карточку с приятной гладкой поверхностью. Мысленно усмехнувшись, он оглянулся по сторонам и потянул белую дверь кафе на себя, входя в приятно пахнущий кофеем и пряностями холл.
- Добрый день, пожалуйста, можете напомнить ваше имя, - с дежурно-глупой улыбкой обратилась к нему девушка за прилавком, с взглядом счастливого мопса глядя на нового посетителя. Локи не понимал причину, по которой девушки в сетях этой кофейни рады посетителям как прибавки к зарплате, и, решив не акцентировать внимание на такой мелочи, как излишняя театральность, поспешил назвать свое имя и сделать заказ.
- Кофе, пожалуйста, - рассеяно ответил ей Локи, погружаясь в собственные негативные мысли, - с ореховым сиропом, если можно.
Молча выслушав конечную сумму, и расплатившись, Локи уселся за ближайший столик и, аккуратно повесив на спинку стула злосчастные пакеты, уставился в окно.
А там происходило настоящее семейное представление – мужчина стоял перед двумя детьми, и весело хохоча, изображал из себя Санта-Клауса – как понял Локи, это один из богов в этом мире. Он добрый и дарит подарки детям, которые хорошо вели себя в ушедшем году. Судя по всему, дети отличались на редкость примерным поведением, так как двое мальчишек, после получения долгожданных сюрпризов, заливисто рассмеялись и бросились к отцу, который подхватил детей на руки и, поочередно поцеловав, принялся что-то шептать на ухо – очевидно, что-то очень хорошее, так как дети продолжали веселиться и хватать мужчину за плечи, и прижиматься ближе к нему.
Локи поджал губы, и больно прикусил щеку с внутренней стороны. В груди поднималось глухое раздражение и злость, а еще – жгучая, поглощающая зависть – того и гляди, накроет с головой и не отпустит, пока не выплеснется на окружающих своим ядом.

С силой хлопнув дверью, Локи, уже не пытаясь держать себя в руках, направился домой – ему все равно не дадут одному спокойно посидеть и подумать, у судьбы на сегодняшний день были свои планы – что ж, тогда он испортит настроение не только себе, но и Тору. От этой мысли стало чуть теплей в груди и настроение заметно улучшилось. Постепенно успокаивая себя тем, что сейчас он будет измываться над своим нежданно появившемся братом, Локи повернул ключ в замке и схватился за дверную ручку.

***
Пытаясь открыть дверь в квартиру с полными пакетами, Локи едва удерживался от того, чтобы вслух не материться – на Тора, на весь свет, на несправедливость судьбы и на свою глупость – какого черта он тащит здоровую сумищу для этого болвана? Он этого не заслужил. Совсем не заслужил. Честно говоря, Лофт уже начал подозревать, что появление Тора в его твердо размеренной жизни очень некстати нарушило естественный и упорядоченный поток вещей – и из-за этого, конечно, все идет прахом. И в некстати проснувшемся альтруизме Тор тоже виноват – раньше такого греха за Локи давно не водилось.
- А я уже думал, ты решил от меня сбежать, - раздался глухой голос позади Локи и Тор, до этого бывший в тени от створки двери, вышел на свет, хмуро разглядывая Лофта. Тот, молча, смотрел на него, нервно сжимая в руках котомки с едой и не делая попыток сдвинуться с места – просто смотрел на него усталыми глазами, ожидая дальнейших действий. В голове было абсолютно пусто – что довольно не характерно для трикстера, но сейчас думать не хотелось абсолютно – просто смотреть и смотреть, запоминать каждое выражение лица друг друга, движение рук и мимолетную улыбку – чтобы сохранить эти хрупкие и трогательные воспоминания в самом своем сердце, куда даже взгляд всевидящего Хеймдаля не смог бы проникнуть.
С ухмылкой Тор взял пакет с едой у застывшего Локи и, обходя его, двинулся прямо на кухню:
- Готовить, кстати, ты так и не научился за это время. У тебя вчера яичница сбоку подгорела.

@темы: Фанфик, джен, Локи, G, Тор

---

"Братья Асгарда"

[товарищ Йоханссон]

Всех с Новым годом!
я, опять, с клипом....Творился он в подарок, но хочется ещё поделиться и с вами...)

@темы: Фанвидео, Локи, Тор

---

Для xenia-flame

[O,weh!]

Заявка для xenia-flame «Хочу: арт Тор/Локи, рейтингом не ниже R»

Лучший мой подарочек это ты...

@темы: Тор/Локи, Фанарт, Новогодний подарочный фикатон, Локи, R, Слэш, Тор

---

Happy New Year

[Digital Rain]

(с)

@темы: Фанарт, Локи

---

Для Pterrek

[Запутавшийся сам в себе]

Название:
Автор: Alena-007
Пейринг: Старк/Локи
Рейтинг: PG
Жанр: Ангст
От автора: это мой первый фик, сильно не ругайте если что х) надеюсь что правильно понял пожелания заказчика.

- Эй, привет, рогатый, - взъерошенный Тони появился перед сидящим на диване Локи, читающим какую-то древнюю книгу. Лицо Старка украшала непринужденная добрая улыбка. А Локи не обратил на него никакого внимания, он молчал. Ему было все равно.
- Я говорю, привет.
В ответ Старку только шелест переворачиваемой страницы.
Вечно этот зеленый меня игнорирует. Тони глубоко вздохнул, вынул руки из карманов и плюхнулся на диван рядом, так что огромная книга на коленях трикстера съехала и упала на сиденье. Локи сомкнул губы, сдерживая свое неудовольствие, но снова промолчал и лишь взял книгу, продолжив читать.
Тони смотрел на него с детским непринужденным выражением лица, делая вид что не заметил как трикстер злится. Ну вот хоть какая-то реакция. В надежде, что у него хотя бы на этот раз что-то выйдет, он продолжил приставать к Локи.
- Что читаем?
В ответ очередная переворачиваемая страница.
Тони не сдавался. Он продолжал задавать бессмысленные вопросы, стараться обратить на себя внимание. Веду себя как дурак, что на меня находит, когда этот парень рядом?
Трикстер невозмутимо продолжал читать книгу, никак не обращая внимания на Старка. Вокруг нависла тишина. И в этот момент Тони поймал себя на мысли что вдохновленно наблюдает за Локи, смотрит и восхищается. Прекрасный утонченный образ, черные волосы, тонкая нить нежных губ, изогнутых в какую-то тайную насмехающуюся над всем вокруг улыбку и этот зеленый холодный взгляд...
Когда Тони очнулся от своих мыслей рядом никого уже не было. Разочарование заполнило его до краев - в который раз он уже промахивается - он поднялся с дивана, достал из стоявшего у стены шкафа (свой собственный запас во всем штабе Щ.И.Т.а, о котором знал только он) графинчик с виски.

Следующий день как предыдущий, и так повторяется вся неделя, где единственным отличием в каждом дне является все большее опьянение и буйство Старка. Нет. Он больше не бегает за Локи, не ведет себя дружелюбно лишь бы ему понравится, он хамит всем мстителям напропалую и не расстается с бутылкой.
- Привет Локи, - пробормотал Тони хриплым голосом, когда тот проходил мимо комнаты, которую оккупировал Старк.
В ответ обычная тишина.
Глаза Тони вспыхнули от гнева. Теперь в нем уже не было отчаяния и надежды на какое-то сближение. В нем была злоба, разгоряченная очередной выпитой бутылкой виски. Нет, теперь этот зеленый получит свое, я заставлю его со мной разговаривать. Тони надел лежащую рядом перчатку железного человека, которую он взял, чтобы проверить некоторые детали, и вышел в коридор, где уже почти за углом скрылся Локи. Старк направил руку в сторону трикстера, и раздался звук выстрела репульсора. Угол стены распался на мелкие куски, а асгардец остался не тронутым, он только повернулся в сторону Тони и смотрел на него с безразличным надменным видом.
- Что же ты не ушел, Локи? - прокричал надрывным голосом Тони, которого еле держали ноги от выпитого алкоголя.
Трикстер не сказал снова ни слова, а лишь пошел обратно. В сторону Тони.
Старк стоял все так же направив репульсор на Локи, но медлил. От выпитого в голове был полный сумбур мыслей. Я его ненавижу, надменный божок, да кому он нужен! Но вот же он. Он идет сюда!... Вернув контроль, Старк вновь напряг руку и уже был готов выстрелить в Локи. Но в это время триктсер уже появился прямо перед Тони, так близко, что Тони даже попятился назад от неожиданности, но Локи не дал ему отступить еще, он взял его за левое плечо и привлек к себе. Старк не мог пошевелиться и что-либо сказать, его взгляд остановился, он был в недоумении. Что угодно, но не такой исход представлял он себе. Локи склонился над его ухом.
- Вот чего я хотел, злого разъяренного Тони Старка, и я его получил. А теперь Тони, если хочешь получить меня, попробуй меня поймать. - его шепот такой таинственный холодный вкрадывался в душу, обжигал кожу и еще больше затуманивал разум.
Тони снова собрался с силами и выстрелил репульсором в Локи, но тот уже испарился, от него осталось только эхо, манящее вступить с ним в бой. Теперь Тони вновь оживший, был полон решимости. Ну что ж, давай поиграем, Локи!
- Джарвис, приготовь костюм железного человека! - прокричал Тони.

@темы: Новогодний подарочный фикатон

---

Я решил, что красотой надо делиться)

[Риенна]

С новым годом меня и всех присутствующих!



За предоставленное графическое изображение выносится благодарность с занесением в личное дело мистеру Великолепный ака  phaust_

@темы: Том Хиддлстон, Фанарт, Новогодний подарочный фикатон, Локи

---

OH LOKI :DDD

[Laufeyson]

Всех с Наступающим Новым Годом !
само поздравление ниже коряво но с душой хдд
тапки в подарочной обёртке приветствуются

@темы: видео, Фанвидео, Локи

---

I'd Come For You (Thor x Loki fanmix)

[resident trickster 1.0]

С наступающим вас, дорогие сообщники!
Трэклист by Анна Провидение & resident trickster
Обложка by Анна Провидение
Драбблы by resident trickster

music & lyrics & drabbles

1. Nickelback − I'd Come For You

Знай: я приду за тобой.
Где бы ты ни был, кем бы ты ни был - богом или смертным, другом или предателем, искренним или лживым.
Я приду за тобой - за любым: разбитым, поверженным, обозленным, безумным, сломленным.
Я найду тебя везде. Я сокружу все преграды на своем пути - и верну тебя.
Только дай мне шанс. Только позови. Только позволь узнать, что все еще ждешь меня.
You know I always come for you
No matter what gets in my way

2. Within Temptation − Frozen

Ты хочешь знать, почему я ушел? Изволь.
Там было холодно.
Там было так холодно, что казалось, будто замерзает не только тело - вымерзает душа.
А все вокруг говорили: В Асграде тепло, в Асгарде рай.
Глупцы.
Я чувствую настоящее, я замерзаю - там, среди чужаков, среди тех, кто никогда меня не примет. Замерзаю сам и убиваю других своим холодом.
К чему множить смерть? Ее и так хватает.
Поэтому я и ушел, брат мой. Прощения не прошу.

Frozen
But what can I do?
Frozen

3. Земфира − Когда снег начнётся

...Но ты все равно идешь за мной.
Ты спешишь.
Ты боишься не успеть.
Я смотрю на тебя как будто со стороны.
Я смеюсь. То, что было тогда - полжизни назад - уже не вернуть.
Строить новое нет смысла - оно будет так же разрушено, как и былое.
Я смотрю на тебя сквозь густую снежную завесу.
Я закрываю глаза.
И все равно...
Я вижу тебя
Слышу тебя

4. Flёur − Экзорцизм

Все говорят: пора успокоиться.
Все говорят: царствуй, пируй, живи.
Все говорят: годы прошли, а для смертных столетий.
Он не вернется.
И какая разница, в чем причина: умер, пропал без вести или просто забыл?
Но ты проник под кожу, в мое сердце, ты разрушил меня, подточил. Ты отучил меня жить без себя.
Теперь я живу сном, потому что только во сне - ты.
Изгоняю тебя непрерывно,
изгоняю тебя неустанно...
Но ты все равно возвращаешься - каждую ночь.

5. NOCTURNAL RITES − Me

С чего я решил, что в Мидгарде будет теплее?
С чего я решил, что могу согреться хоть где-нибудь?
За окном склизская серая ночь. Я один.
Мне так хочется увидеть тебя, хотя бы раз. Но я никогда не позову тебя - и не только из гордости.
Ты достаточно настрадался по моей милости, хватит.
Больше не надо. Оставь меня таким, какой я есть.
Оставь меня таким...
Torn, still torn and bruised

6. Brokencyde − I'm Sorry

Прости меня.
Я не умею говорить красивых слов, и сейчас не научусь.
Никогда прежде я не писал писем, и вряд ли у меня с первого же раза получится хорошо.
Поэтому - просто прости.
Прости, что не понимал.
Прости, что не пытался согреть.
Прости, что невольно отрекся от тебя.
Прости, что хочу тебя вернуть.
Прости.
I finally realized,
That I fucked up your life.
So, I'm sorry

7. Агата Кристи − Сердцебиение

...И все-таки вместе. Двое.
На самом краю мы вспомнили друг о друге - и ты нашел меня.
Нет - мы нашли друг друга.
Потому что единое целое не разделить никому и не разбить ничем.
Не хочу другой судьбы
Где есть не я, где есть не ты

@темы: angst, Тор/Локи, drama, Фанарт, Локи, Слэш, PG-13, Тор

---

Для otkin

[suhona]

Заявка: арт Тор/Локи. Тор с печалью/нежностью смотрит на Локи.


Всех - с наступающим!!!

@темы: Новогодний подарочный фикатон

---

"Северный шаман" - продолжение

[Hela]

Автор: Roi D*Auvergne
Название: Северный шаман
Фандом: Тор, Александр (исторические события, не фильм Оливера Стоуна)
Персонажи: Локи | Гефестион, Тор, Александр и прочие персонажи
Жанр: кроссовер, приключения, история
Рейтинг: PG-13
Предупреждение: АУ и ООС в связи с обстоятельствами, в которые попадают герои. Гефестиона целиком и полностью списываю с Джареда Лето. Он для меня единственный и самый лучший в этой роли.
Благодарность: рассказ посвящается  son-chik с огромной благодарностью за идею и вдохновение.

Начало: 1, 2, 3

10. Второй ворон
Тор уже битый час мерил широкими шагами собственную спальню. Задержавшись на минуту, он хмуро посмотрел на Бальдра, который сидел на его кровати и с сомнением наблюдал за ним, а затем продолжил шагать.

Отказавшись от приглашения друзей на очередную тренировку, он уклончиво ответил, что у него есть кое-какие дела, и заперся в своих покоях с младшим братом. Однако время шло, а ничего путного касательно того, как заполучить второго ворона, в голову громовержца не приходило. Бальдр тоже хранил молчание, ожидая, когда Тор, наконец, успокоится и сядет.

– Мне придется пойти к отцу и все рассказать, - останавливаясь у окна, изрек старший Одинсон.
– Этого нельзя делать, - покачал головой Бальдр. – Как ты объяснишь все отцу? Расскажешь, что Хель была здесь?
– А чем это может ей грозить? – удивленно посмотрел на брата Тор.
– Тем, что она не сможет нам помочь, - бог света скрестил руки на груди. – Так ты не только не спасешь Локи, но и погубишь наш последний шанс найти его.
– И что ты предлагаешь? – громовержец тяжело опустился рядом с ним на кровать.
– Во-первых, надо вернуть Мунинна, - ответил Бальдр. – Его исчезновение может насторожить отца. Если пропадут оба ворона, нам не избежать неприятностей.
– Эта птица сама улетела. Как я ее верну?
– Надо найти Хель. Она может приказать птице вернуться.
– И как ты собираешься искать ее? Спуститься в Хельхейм? – недоумевал Тор.
– Я не думаю, что она вернулась в свое царство. Скорей всего она еще в Асгарде и ждет.
– Интересно, - задумался громовержец. – А почему вдруг первая птица решила улететь к своей бывшей хозяйке?
Бальдр ответил не сразу.
– Мне кажется… - неуверенно начал он. – Мне кажется, Мунинн хотел сообщить ей о нас.
– И о том, что мы хотим найти Локи?
– Да.
– А с чего это вдруг? Вообще, слишком много странных совпадений, - встав, Тор снова стал прохаживаться по комнате. – Что она там сказала в конце про свои глаза?
– Что они похожи на глаза ее матери, у которой они были не зеленые, - опуская голову, глухо ответил его младший брат. – Она сказала это, когда ты заметил, что ее глаза похожи на глаза Локи, - он сделал паузу. – Тор, у меня есть одна мысль, которая не дает мне покоя, - вновь поднимая взгляд, признался он.
– В чем дело? – удивленно уставился на него громовержец.
– Дневник Локи все еще у тебя?
– Да.
– Дай мне его, пожалуйста.

Тор пожал плечами, взял с низкого столика в углу спальни дневник и протянул его Бальдру. Бог света раскрыл его и, перелистав несколько страниц, нашел изображение девочки.
– Видишь эту картинку? – показал он ее Тору.
– Уже раз сто видел, - выдохнул тот.
– А что написано снизу?
– Моя Хель. И что?
– А что сказала Хель про свои глаза? Она сказала про то, что они похожи на глаза ее матери.
– Не вижу связи, - буркнул Тор.
– А почему она про отца не сказала?
– Потому что ее глаза не похожи на глаза отца. Это же так просто!
– Да, не похожи на глаза отца, потому что… потому что не зеленые.
– Все равно не понимаю, - покачал головой Тор.
Бальдр встал с места и подошел к нему.
– Посмотри внимательно, - он приблизил страницу дневника к лицу старшего брата. – Здесь написано «моя Хель». «Моя»! Какую женщину ты назовешь своей, Тор?
– Жену, - недоуменно проронил тот.
– Правильно, но здесь ребенок. Она не могла быть женой Локи. Какую девочку ты назовешь своей?
Громовержец взял у него из рук дневник и, не веря мыслям, завертевшимся у него в голове, посмотрел на картинку.
– Дочь, Тор, - тихо подсказал Бальдр, озвучивая его страшную догадку. – Ты назовешь своей дочь. Хель – дочь Локи. Иначе зачем ей нарушать все правила и приходить в Асгард? Зачем предлагать нам свою помощь в поисках пропавшего брата? Помнишь, я говорил тебе, что в тот день, когда отец низвергнул ее в Нифхельм, я случайно столкнулся с Локи, и он плакал. Он плакал, потому что Один лишил его его ребенка.
– Но от кого?! – спросил пораженный громовержец.
Бальдр перелистал пару страниц и указал ему на изображение женщины с младенцем на руках.
– От нее, Тор, от нее.

Наследник трона медленно опустился на кровать. Он все еще не мог оторвать глаз от листа в дневнике.
– Это… это странное полуживое существо… моя племянница? – поднимая глаза на младшего брата, с трудом проговорил он.
– Наша племянница, - Бальдр сел рядом. – В детстве она была нормальной и тогда даже показалась мне очень красивой. Я… даже подумал о том, что… - он осекся.
– О чем ты подумал? – спросил Тор.
– Ни о чем, - отмахнулся он. – Забудь. Мне тогда было едва двенадцать.
Старший Одинсон пожал плечами в ответ, и некоторое время они оба молчали.
– Ну и как нам достать второго ворона? – справившись с удивлением, поинтересовался громовержец. – Отцу теперь точно рассказывать ничего нельзя.
– Я найду Хель и попрошу вернуть Мунинна, чтобы подменить им Хугинна, - уверенно произнес Бальдр. – Раз исчезновение одного из воронов до сих пор осталось незамеченным, это может сработать, - он поднялся.
– А где ты будешь ее искать?
– У меня есть кое-какие мысли на этот счет.
– Может, поделишься? – Тор тоже встал.
– Нет, - покачал головой Бальдр. – Твое дело – отвлекать остальных.
– Как это отвлекать?
– Да как угодно. Устрой очередную тренировку, потом выпей с друзьями. Будь весел и жизнерадостен, словно тебя вообще ничего по жизни не беспокоит. А еще лучше, спроси отца про новую коронацию. Это отвлечет его мысли от нас, - Бальдр быстрым шагом направился к выходу из комнаты. – Да и еще, - он обернулся в дверях. – Если увидишь мою жену, скажи, что я… - он задумался. – Скажи, что я с Фрейром. Мы обсуждаем варианты нового фасада Брейдаблика… Придумай что-нибудь.

***
Бальдр долгое время не жил во дворце, но, несмотря на это, он прекрасно помнил все потайные углы и комнаты, в которых любил играть и прятаться в детстве. Одну их таких комнат ему показал Локи. В тот день у него было хорошее настроение, и он, вопреки обыкновению, не заперся в своей спальне наедине с книгами. Бальдру было едва десять, и он плохо помнил причину бодрого расположения духа брата. По сути, это мало волновало самого младшего принца. Главное Локи уделил ему время, а это случалось крайне редко.

Маленькая комнатка, почти каморка, находилась в самом дальнем крыле дворца. Кроме самого Локи из королевской семьи никто никогда сюда не приходил. Даже прислуга не часто наведывалась, чтобы убраться, либо забыв, либо вообще не зная о существовании этой комнаты.

В каморку с единственным круглым окном вела узкая тропинка, пролегавшая через дворцовый сад. Возможно, раньше эту комнату использовали как подсобное помещение, а потом забыли о ней. Ведущая к ней тропа поросла травой, а кусты душистых цветов вокруг разрослись буйным цветом. Как признался тогда Локи, он иногда любил приходить сюда, особенно когда ему становилось душно и тесно в полумраке собственной спальни. Ему нравилось любоваться необузданностью цветочных клумб, вырвавшихся из неволи аккуратности и порядка, что царил в центральной части сада, и избежать участи быть подстриженными и втиснутыми в рамки общепринятых правил. Большие душистые цветы дышали свободой, а Локи наслаждался их красотой.

Когда принцы пришли в потаенное место, Бальдр был очарован. Он и представить себе не мог, что уже успевший наскучить ему, приторно аккуратный сад мог быть таким красивым. Он был ослеплен почти девственной красотой растений, безумной игрой красок и вихрем ароматов. Пока он, пораженный увиденным, озирался по сторонам, Локи, как бы про себя, обронил одну фразу, которую Бальдр не понял, но именно потому запомнил, не решаясь спросить у брата, что же тот имел ввиду. Локи тогда остановился возле куста с пунцовыми розами и осторожно коснулся пальцами бархатных лепестков.
– Любимые розы моей девочки, - пробормотал он себе под нос, даже не подозревая, что маленький брат услышал эти слова.

И только теперь, спустя столько времени, Бальдр, наконец, понял, о чем, а точнее о ком он говорил. Локи приводил свою дочь с Асгард. Ему, знающему тайные тропы между мирами и умеющему наводить чары, это не составило бы никакого труда. Возможно, он хотел показать ей дворец, в котором жил, а может, даже пообещал, что когда-нибудь она будет жить с ним в этом красивом, сияющим золотом, замке. Тогда он даже не предполагал, как сложится их судьба.

Бальдр подошел к кусту с розами, который за прошедшие годы разросся еще пуще и источал головокружительный аромат. Он уже не сомневался, что однажды, когда они оба были еще детьми, Хель была в этом саду и любовалась этими самыми цветами. Бальдр надеялся, что и сейчас она была в этом забытом всеми уголке дворца в ожидании того, смогут ли принцы выкрасть у своего отца второго ворона, чтобы спасти своего злополучного неродного брата.

Бальдр протянул руку и коснулся нежных лепестков.
– Хель… - едва слышно произнес он. – Мы не справимся сами, нам нужна твоя помощь.

В ответ не раздалось ни единого звука, и до ушей принца доносились лишь трели птиц и легкий шелест ветерка в кронах деревьев.

– Хель! – произнес он уже громче и огляделся. – Если ты здесь, пожалуйста, ответь мне!

Бальдр посмотрел вдоль тропы и заметил раскрытую настежь покосившуюся дверь маленькой подсобной комнаты. В глубине помещения темнел силуэт сидевшей на земле женщины. Затаив дыхание, принц медленным, но уверенным шагом направился к каморке. Замерев на пороге, он осторожно посмотрел на мрачную гостью Асгарда.

– Когда отец привел меня сюда впервые, мне было очень неловко из-за своего простого платья, - глухо произнесла она. – Дворец был таким сияющим, а сад – бесконечно прекрасным. Я чувствовала себя служанкой, забравшейся в покои своих господ. Но отец тогда сказал, что я самая красивая девочка во всех девяти мирах, его маленькая принцесса.

Бальдр прошел в комнату и опустился на пол напротив нее.
– Я знаю, он бы хотел, чтобы ты жила здесь, с ним, - тихо проговорил он.
– Да, он надеялся, что Всеотец позволит ему оставить меня в Асгарде, но он никак не решался рассказать обо мне Одину. К несчастью, пока он колебался, его опередили, - Хель горько усмехнулся. – И царь оказался обо мне иного мнения.

Бальдр опустил голову, не зная, что ответить. Пытаться оправдать отца разглагольствованиями на тему того, что Всеотцу лучше знать, кому где надо находиться, было глупо. Да и принц не хотел этого делать и, в первую очередь, потому что сам не понимал поступка отца. «Интересно, - завертелась в его голове крамольная мысль. – А что бы сделал отец, окажись Хель моей дочерью? Или дочерью Тора? Он бы тоже изгнал ее в мир тлена?». Неужели Один действительно относился подобным образом к Локи, потому что тот был неродной ему и йотун по рождению? В свете подобных размышлений, поступки злосчастного приемного принца становились оправданными. Ведь он не был слепым глупцом. Он видел разницу между собой и Тором и понимал, что к нему относились иначе, чем к наследнику. А верить в то, что Один изначально разглядел в своем приемном сыне темную порочную натуру, Бальдр не желал.

Тщетно ища подходящие слова, принц поднял взгляд на Хель.
– Не надо ничего говорить, - словно угадывая его мысли, она улыбнулась ему. – Прошлого все равно не изменить.
– Ты поможешь нам найти Локи? – тихо спросил Бальдр.
– Я же сказала, что попытаюсь, но мне нужен мой ворон.
– Я как раз хотел спросить о вороне. Если ты вернешь Память, я постараюсь подменить им Мысль…
– Ты никогда не сумеешь подменить одну птицу другой, - рассмеялась Хель. – Они только на первый взгляд кажутся похожими. На самом деле твой отец прекрасно знает, который из воронов рядом.
– Чтобы отличить их надо взглянуть в глаза…
– Тебе, Бальдр, тебе надо смотреть им в глаза. Ни мне, ни Одину это ни к чему. У каждого ворона своя аура: у одного жизнь, у другого смерть. Невозможно спутать живое с мертвым, - она сделала паузу. – Кроме того, Мунинн уже давно улетел и вернулся к своему хозяину.
– Что же делать? – с отчаянием спросил Бальдр.
– Либо ты, либо Тор должны призвать Мысль, призвать жизнь, и тогда ворон сам прилетит к вам, - произнесла Хель.
– Призвать каким образом?

Ничего не ответив, она встала и вышла в сад. Подойдя к кусту с розами, Хель коснулась здоровой рукой одного из цветов. Поспешив вслед за ней, Бальдр неловко замер у нее за спиной. В ярких солнечных лучах мертвая половина ее тела, выглядела особенно ужасающе. Принц едва верил в то, что перед ним стояла та самая милая улыбающаяся девочка, которую он когда-то видел. Ведь тогда Хель была абсолютно нормальной, а не полумертвым пугающим существом.

– Чтобы призвать жизнь нужна сила души, - тихо произнесла она. – Страсть сердца и огонь любви. Ваше желание спасти Локи поможет вам.
– А что будет потом? – осторожно поинтересовался принц. – Как ты найдешь его, когда у тебя будет птица?

Хель обернулась и внимательно посмотрела на него.
– Я не уверена, что смогу найти его наверняка, - ответила она. – Это будет лишь попытка, которая, возможно, будет обречена на провал, - Хель сделала паузу. – Не спрашивай у меня больше ничего, сын Одина. И больше не ищи меня, - она развернулась и пошла обратно в темноту каморки. – Позовете меня тогда, когда сможете вернуть мне мою птицу.
– Хель… - он попытался остановить ее.
– Я тоже королева, принц, - резко прервала она его. – Да, твой отец превратил меня в чудовище, но он дал мне трон и силу. И хотя я, возможно, выгляжу не столь царственно, как ваши прекрасные наряженные асиньи, я могу одним движение руки забрать любого из вас в свой мир, и это путешествие будет последним в вашей жизни. Смерть как ничто другое заслуживает уважения и почитания.
– Я только хотел спросить, почему ты так изменилась, - выпалил Бальдр. – Это… это сделал отец?

Хель остановилась и, повернувшись, посмотрела ему прямо в глаза. Затем, ничего не ответив, она отвернулась и пошла прочь. Принц понял, что спрашивать о чем-то еще было уже бесполезно. Хель была права, она была королевой, и он должен был проявить к ней должное уважение. Да, по сравнению с женщинами Асгарда выглядела она ужасно, но это не лишало Хель ее статуса. Бальдр невольно вспомнил свою жену и мысленно сравнил ее с повелительницей мертвых, но сразу же отогнал эту мысль, побоявшись того, что Хель могла читать его мысли, и подобное сравнение оскорбило бы ее.
– Прости… - чуть слышно обронил он.

Принц посмотрел в сторону подсобной комнаты, но там уже никого не было.

***
Тор не особо любил лгать. Подобное занятие было скорее в духе Локи, но не его. А теперь ему приходилось следовать по стопам своего брата ради его же, брата, спасения. «Локи, ну и угораздило же тебя! – восклицал в душе громовержец. – Вот как только верну тебя домой, так ты у меня схлопочешь за все эти неприятности».

Тор сделал пару глотков вина и улыбнулся Нанне, которая сидела напротив. Очередная гулянка была затеяна практически без повода и чтобы, как выразился Бальдр, отвлечь остальных. Старший Одинсон пригласил друзей на тренировку, от которой отказался несколькими часами ранее, а потом предложил поесть и выпить. За что именно предстояло пить никто не поинтересовался, за исключением Сиф, но ее вопрос сочли риторическим и ответа не удостоили. Уже привыкшая к поведению друзей, воительница лишь пожала плечами и присоединилась к компании. А так как на вечеринку пожелала заявиться и Фрейя, которая гостила во дворце, то Тор решила, что ему будет лучше пригласить и свою невестку. Она как раз окажется увлечена вечеринкой и не станет задавать вопросы о том, куда запропастился ее супруг. К счастью, Фрейр тоже где-то схоронился, и Тору ничего не оставалось, как уверять Нанну в том, что Бальдр сейчас как раз с ним, обсуждает ремонтные работы.

Лгать Нанне было невероятно сложно, особенно учитывая ее, обращенные на Тора, бесхитростные ярко-голубые глаза. Она вся была светлой и воздушной и совершенно не сочеталась с грубой, плохо продуманной ложью, которую рассказывал ей уже изрядно пьяный громовержец. Он вообще под влиянием вина начал представлять ситуацию со стороны, что делал по жизни крайне редко, а скорее даже никогда. А со стороны выглядело все более чем нелепо: наследник трона Асгарда и его младший брат, повелитель света, пытались спасти и вернуть йотуна, который однажды чуть было не уничтожил свой родной Йотунхейм, не прикончил самого Тора и не вовлек Асгард в глубокий кризис. При этом Бальдр отправился просить помощи у Королевы мертвых, а сам Тор заплетающимся языком рассказывал его жене всякие небылицы о новых веяниях в строительном деле.

Но любому терпению рано или поздно наступал конец. Поэтому Тор, понимая, что уже вечер, а Бальдр так и не объявился, пошатываясь поднялся с места и, пробормотав что-то насчет того, что ему надо было ненадолго отлучиться, неуверенной походкой вышел из зала.
– Мало того один брат свалился в бездну и залетел йотун знает куда, - ворчал он себе под нос. – Так еще и другой решил поближе познакомиться со своей полумертвой племянницей. Да, с родственниками мне повезло.

Он захлопнул за собой дверь и остановился в раздумьях о том, где искать Бальдра. К счастью, раздумывать долго не пришлось, так как самый младший объявился сам. Бог света быстрым шагом шел вдоль коридора, направляясь к залу, по-видимому привлеченный музыкой и пьяными голосами.

– Где тебя носит?! – не выдержал старший Одинсон, едва тот приблизился.
– Тор? – удивленно посмотрел на него Бальдр. – Ты что, пьян?
– Конечно, пьян!
– Но зачем?
– А не твоя ли это была идея, дорогой мой младший брат, отвлечь остальных подобным образом?! – Тор почувствовал, что начинал злиться и не на шутку.
– Да, но я…
– Довольно! – оборвал его громовержец. – Ты нашел Хель? Ты говорил с ней о птице?
– Я видел ее, но она сказала, что, во-первых, птиц невозможно подменить, так как отец их безошибочно отличает, а, во-вторых, Мунинн давно улетел.
– И где они оба сейчас?
– Наверное, там где и всегда, в спальне отца. А заполучить Хугинна можно только призвав его… - Бальдр запнулся. – Призвав его силой души, страстью сердца и огнем любви, - выдохнул он. – Короче, никак.
– Мне все равно, - уверенно отрезал Тор. – Я пойду и заберу эту проклятую птицу прямо сейчас.
– Нет, Тор! Этого нельзя…
– А когда я верну Локи, этот мелкий поганец мне за все ответит.
Громовержец развернулся и уверенно зашагал в сторону отцовской спальни.
– Тор! Тор, подожди! – Бальдр попытался его остановить, но это было бесполезно. – Это же комната отца! – вновь попытался образумить он брата, нагнав возле покоев Одина. – Ты не можешь ввалиться туда!
– Почему не могу? – удивленно посмотрел на него Тор. – В детстве я часто так делал.
– Но сейчас мы уже не маленькие…
– Какая разница? Это спальня моих родителей. Я имею право туда войти.
– Да, но не за вороном.
Громовержец отмахнулся от него и громко постучал. В ответ не донеслось ни звука.
– Видишь, никого нет, - улыбнулся он Бальдру и уверенно распахнул двери.

Роскошные просторные покои царя Асгарда действительно были пусты. Войдя, оба принца остановились перед широкой кроватью отца, по обе стороны от которой на шестах сидели вороны.

– И который из них нам нужен? – спросил Тор, переводя смущенный взгляд с одной птицы на другую.
– Хель сказала, что один из них олицетворяет смерть, а другой жизнь, - остановившись рядом с ним, ответил Бальдр. – Нам нужна жизнь.
– Это я понял, но как их отличить?
– Подожди…
Бальдр приблизился к одному из воронов, который деловито чистил клювом перья и не обращал на него никакого внимания, и постарался заглянуть ему в глаза.
– Это Мунинн, - уверенно произнес младший принц. – Нам нужен другой.
Он обогнул кровать и приблизился ко второму ворону.
– Нам очень нужна твоя помощь, - проговорил он, протягивая к птице руку, в надежде, что она вспорхнет на нее. – Без тебя нам не удастся спасти брата.
В ответ ворон лишь захлопал крыльями, но остался сидеть на месте.
– Твоя прежняя хозяйка тоже нуждается в твоей помощи, - вновь попытался принц. – Также, как и мы. Пожалуйста.
Никакой реакции не последовало.
– Бальдр, ты заметил, что разговариваешь с птицей? – раздался позади него голос Тора.
– Я пытаюсь уговорить его помочь нам! – ответил младший принц.
Громовержец приблизился к брату и бесцеремонно отодвинул его в сторону.
– Разговаривать надо не с вороном, - произнес он, - а с тем маленьким негодяем, из-за которого я напился, наврал твоей жене и ввалился в спальню отца, - Тор повернулся и уверенно посмотрел на черную птицу. – Послушай, Локи, - начал он. – Я знаю, что был далеко не самым лучшим братом. Но, к сожалению, я понял это только тогда, когда потерял тебя. Я многое о тебе не знал и даже не интересовался, и это моя вина. И, да, я был очень зол на тебя, когда ты предал нас всех, пытался меня убить и уничтожить Йотунхейм. Но я злился потому… потому, что всегда очень любил тебя, и мне было больно узнать, что ты способен на подобное. Хотя в этом есть и часть моей вины. Прости, прости если сможешь… Я не знаю, можно ли теперь что-нибудь исправить, но я очень хочу это сделать… И я очень хочу вернуть тебя домой. Мне наплевать, чей ты там сын. Ты мой брат, и всегда им будешь. Можешь спорить со мной, драться, насылать на меня эти твои всякие колдовские штучки, мне все равно. Ты все равно будешь моим братом, и я не успокоюсь пока не найду тебя…

Тор неловко замолк и опустил глаза. Возможно, в ту минуту им и управляло выпитое вино, но ему неожиданно стало больно от того, что Локи на самом деле не слышал всего того, что он сказал.

В это самое мгновенье Хугинн громко каркнул, слетел с шеста и, описав под потолком круг, сел на плечо Тору.

– У тебя получилось! – прошептал пораженный Бальдр. – Ты сумел призвать его!

Громовержец тихонько выдохнул, чтобы не спугнуть птицу и подставил пальцы руки, на которые она уверенна вспорхнула.
– Лети к Хель, - тихо произнес он. – И найди моего брата.

Хугинн послушно расправил крылья и вылетел в распахнутые двери.
– Он должен найти его, - прошептал ему вслед Тор. – Он обязательно его найдет…

UPD
11. Пламя Персеполя
Великий символ персидского величия и могущества, Персеполь, был жемчужиной Империи Ахеменидов. Когда-то Дарий III мечтал превратить это город в столицу миру. Теперь же он целиком и полностью оказался во власти завоевателей и распахнул перед ними двери своих сокровищниц.

К счастью для Локи, в Персеполе было прохладнее, чем в Сузах, что заметно облегчало принцу жизнь. Кроме того, царский дворец с его величественной ападаной и залом со ста колоннами вызывал в нем искреннее восхищение. Локи был вынужден признаться самому себе, что никогда не подозревал о том, что люди были способны сотворить такую красоту с помощью лишь рук и примитивных орудий труда.

Легкий ветерок, прогуливаясь по коридорам и террасам роскошного дворца, дарил бесценную прохладу. В такие мгновенья Локи казалось, что изнуряющей жары не существовало вовсе, или же она осталась в совершенно ином мире, в котором он уже никогда не окажется.

Накануне вечером он получил очередной подарок от своего хозяина – тунику изумрудного цвета, расшитую золотой нитью, и тонкий пояс из соединенных золотых колец. По примеру своего царственного друга Гефестион стал невероятно щедр, едва персидские богатства перешли в руки македонян. И теперь облачившись в обновку, Локи долго рассматривал свое отражение в зеркале. Подозревая то, что упав в бездну, он вместе с магией лишился и бессмертия, асгардский принц напряженно искал на своем лице признаки старения. Однако ни один тревожный знак так и не попал ему на глаза, разве что волосы значительно отросли и ложились на плечи темными локонами.

Звук приближавшихся позади него шагов заставил Локи оторваться от созерцания.
– Ты сегодня рано встал, - послышался за его спиной голос Диана.
– Да, я плохо спал, - не оборачиваясь, ответил Одинсон. – Мне приснился сон…
– Какой сон? – Диан прислонился к колонне напротив него.
Локи ответил не сразу.
– Мне снился мой брат, - признался он через некоторое время. – Мой так называемый брат, - его губы скривила горькая усмешка. – Мне приснилось, что он просит у меня прощения и говорит, что хочет, чтобы я вернулся.
– Может, это действительно так? – предположил Диан.
В ответ Локи сухо рассмеялся.
– Я в это не верю. Как можно извиняться перед человеком, который желал тебе смерти? Хотя он уже извинялся однажды, как раз до того мгновенья, когда я отдал приказ покончить с ним. Уверен, он тогда надеялся, что я одумаюсь и не сделаю этого.
– Как я понимаю, он ошибся.
– Он всегда ошибался насчет меня, - покачал головой Локи. – Я никогда не был таким, каким он меня видел… или хотел видеть. Поэтому я не верю в то, что мой брат действительно желает моего возвращения… А даже если бы и желал. Боюсь, с моей бедой не справится даже могучий Тор.
– Значит, ты сам хочешь того, чтобы брат нашел тебя и помог вернуться, - заключил Диан.
– С чего ты это взял? – недовольно посмотрел на него Локи.
– С того, что нам всегда снится то, чего мы хотим, но боимся в этом признаться, даже самим себе.

Услышав его последнюю фразу, Локи был уже готов вспылить и выдать ему гневную тираду о том, что он ничего о нем не знает и не смеет судить подобным образом, но потом запнулся и не сказал ни слова. Он не смел произнести это вслух, но в глубине души он признавал, что приснившийся сон был ему невероятно приятен. Он навеял на него воспоминания его юности и тоску по тому, что безвозвратно кануло в прошлое.

– Я… - Локи машинально сжал медальон с драконом, который теперь неизменно висел у него на шее. – Это все бесполезно. Мне все равно не вернуться… Извини, я не хочу об этом говорить.
Он отвернулся от зеркала и начал разбирать свою другую одежду, которой за последние месяцы скопилось немало. Прищурившись, Диан наблюдал за ним, подозревая, что Локи постоянно избегал подобных разговоров, потому что боялся показать собственную слабость и признаться в том, что в глубине души искренне надеялся, что брат найдет его и вернет домой.
– Как пожелаешь, - кельт скрестил руки на груди. – У тебя тряпок уже больше, чем у Тии, - с усмешкой добавил он, рассматривая разбросанные наряды принца.
В ответ Локи скривил недовольную гримасу, но ничего не ответил.
– Мне надо найти Гефестиона, - произнес он, откидывая всю одежду в сторону. – Он уже проснулся?
– Он в главном зале, - ответил Диан. – Но он там не один, а с царем и остальными гетайрами. Они завтракают.
– Не важно, - отмахнулся Локи и уверенным шагом направился к выходу.

Проводив его тревожным взглядом, кельт поспешил следом. Он уже успел хорошо изучить манеру поведения асгардского принца и знал, что Локи ни капли не уяснил себе тот факт, что он был рабом и должен был вести себя соответственно. Казалось, ничто не могло сломить его дерзкую и самовольную натуру, не желавшую подчиняться общепринятым законам. Наблюдая за Локи в минуты ее особого проявления, Диан все больше и больше убеждался, что он был родом из какого-то другого мира, так как его упорное сопротивление сложившейся ситуации было скорее механическим и интуитивным, нежели намеренным. Ни один раб, даже пользующийся особым расположением хозяина, не позволил бы себе подобного самовольства, хотя бы из чувства самосохранения. Локи же в свою очередь даже не задумывался о том, что делал, считая, что его поведение было в порядке вещей.

Отчасти желая избавить Гефестиона от очередных проблем, а отчасти жалея самого Локи, который и так уже немало настрадался, будучи рабом Мазея, Диан старался всегда находиться поблизости, чтобы вовремя уберечь Одинсона от очередного пагубного поступка. Желание ворваться в поисках Гефестиона в зал, где Александр трапезничал со своими генералами и прочими приближенными, было как раз таким очередным безумством, которое Локи намеревался воплотить в жизнь.

Однако едва они оба приблизились к широкой просторной комнате окруженной колонами и террасами, до их ушей донеслись громкие возбужденные голоса. Замерев за колоннами, Локи и Диан прислушались.

– Александр, мы не можем все время обещать солдатам награду и не сдерживать собственных обещаний, - уверенно говорил Кратер, командир отряда пеших телохранителей царя. – Этот город полон золота и серебра. Почему же не позволить воинам взять то, что принадлежит им по праву?
– Ты предлагаешь отдать город на разграбление? – в голосе басилевса явно слышалось недовольство.
– Я предлагаю сдержать обещание о персидских богатствах и вознаградить людей. В конце концов, они заслужили это.

Локи осторожно выглянул из своего убежища и посмотрел на Александра. Гефестион по своему обыкновению сидел по правую руку от него. Оба не ели, и их лица выражали глубокую озабоченность.

– Он прав, - произнес Филота, соглашаясь с Кратером. – Мы так долго стремились попасть сюда и вот, мы в сердце державы Ахеменидов, но ничего от этого не имеем.
– Мне кажется, в твое владение перешло уже немало сокровищ, - с раздражением посмотрел на него Гефестион. – Тебе ли жаловаться?
– Да, но ты все равно получил больше, - усмехнулся Филота. – Хотя это не удивительно, учитывая все твои заслуги.
Он намеренно сделал ударение на последнем слове.
– Что ты хочешь этим сказать?! – процедил сквозь зубы Гефестион. Вцепившись руками в подлокотники кресла, на котором он сидел, он поймал на себе взгляд Александра, который удержал его от ответного выпада.
– Только то, что мы все хотим получить то, что нам причитается, - продолжал улыбаться Филота.
Вступать в пререкания с ближайшим другом царя в присутствии самого Александра было более чем неразумно, и потому и он намеренно вернулся к первоначальной теме обсуждения. Однако это ни капли не успокоило Гефестиона, который уже долгое время терпел от Филоты скрытые обвинения и упреки. Но затеять словесную перепалку он тоже не решился.

– Александр, - вмешался в разговор Парменион, один из старших генералов и отец Филоты. – Персеполь всегда имел для персов сакральное значение. Пытаясь уберечь город и его богатства, ты сохраняешь в них веру в освобождение от нас и жажду борьбы.
– Я хочу лишь сохранить то прекрасное, что было создано персидскими мастерами, - возразил царь. – А все золото и серебро и так пойдет на содержание армии.
– Но ты покажешься им слишком мягким! – не унимался Парменион. – Вспомни Фивы и Тир. Там тебя ничто не остановило отдать приказ.
– Эти города мне сопротивлялись. Персеполь же сдался без боя. К чему чинить расправу над этими людьми?
– Надо уничтожить сердце империи Ахеменидов, - послышался тихий голос Птолемея. – Это уничтожит и самих Ахеменидов, где бы сейчас не был Дарий.

Александр ничего не ответил и посмотрел на сидевшего подле него Гефестиона. Тот в свою очередь опустил глаза и не произнес ни слова.

Царь наклонился, взял со столика перед собой пустой килик и повертел его в руке.
– Я думал, это невинный завтрак, а не очередной военный совет, - раздраженно произнес он.
– Прости, мой царь, что испортили тебе аппетит, - вновь заговорил Парменион. – Но твой приказ может все изменить, и будет лучше, если ты отдашь его как можно скорее.

Александр откинулся на спинку кресла и пристально посмотрел на своего военачальника.
– Я отдам приказ тогда, когда посчитаю это нужным, - холодно произнес он, вставая, и направился к выходу.
Увидев, что царь удаляется, военачальники тоже повставали со своих мест. О том, чтобы продолжить завтрак уже не могло идти и речи.
– Александр! – Гефестион вскочил вслед за другом. – Александр, подожди!
Он уже собирался нагнать басилевса, когда позади него раздался насмешливый голос Филоты.
– Забавно наблюдать за тем, как ты всегда бежишь за царем, словно его тень.
Гефестион замер на месте и резко обернулся.
– Что ты сказал? – произнёс он, чувствуя, как в нем начала нарастать ярость.
– Только то, что вижу, - приблизился к нему Филота. – То, как ты вечно следуешь за Александром, всегда со всем соглашаешься, при необходимости виновато опускаешь глаза в страхе выразить собственное мнение, потому что оно может не понравиться царю, и он лишит тебя очередной своей милости.

Все еще прячась за колонной, Локи вперил взгляд в обоих мужчин, кожей ощущая, как в зале начала накаляться атмосфера. Остальные гетайры тоже застыли на месте в ожидании того, чем закончится затянувшийся спор.

– Думай, что говоришь! – прошипел Гефестион. – В отличие от вас я понимаю, чего на самом деле желает Александр, и не пытаюсь подтолкнуть его к поступкам, о которых он потом будет жалеть.
– В отличие от некоторых я не лизоблюд, - отчеканил в ответ Филота. – Я не пресмыкаюсь, как дикари. Македонские цари всегда были первыми из равных. Таким был Филипп, и он гордился тем, что вокруг него были достойные друзья и военачальники.
– Не Филипп привел тебя в Азию! – не выдержал Гефестион. – Не он привел наши войска к стольким победам! Или ты посмеешь спорить?!

Оба молодых воина сверлили друг друга пылавшими взглядами, и наблюдавший за происходящим Локи, как никто другой понимал, чем могло обернуться это противостояние.

– В тех боях сражались мы все, - не унимался Филота. – Но почему-то когда речь зашла о том, чтобы наградить тех солдат, что проливали свою кровь за нашу победу, ты предпочел смолчать. Мне любопытно, как ты себя вел, когда Александр одаривал тебя самого?!
– Как ты смеешь упрекать меня в том, в чем виновен сам?! – Гефестион сжал руки в кулаки. – Разве не ты вместе со всеми остальными так рвался к персидским сокровищницам?! Я долго терпел твои оскорбления, но любому терпению приходит конец, Филота!

Еще мгновение, и он был готов выхватить меч и заставить негодяя заплатить за свои оскорбления. Но неожиданно, оказавшийся между ним и Филотой, Локи помешал ему
– Гефестион! Нет! – он схватил его за руку, которая уже потянулась к оружию. – Не надо.

Одинсон оказался первым из всех, кто решился не допустить кровавой развязки бессмысленного спора. Пальцы асгардского принца легко начертали на запястье Гефестиона вязь из рун, заставляя его успокоиться.
– Не сейчас, - прошептал он ему в самое ухо. – Час его расплаты еще настанет…
– Такому заботливому рабу следует позавидовать, - усмехнулся тем временем Филота. – Может, он влюблен в тебя? Или может, все как раз наоборот, и ты потому позволяешь ему командовать собой? Интересно, что сказал бы об этом Александр?

Гефестион снова было рванулся кинуться на него, но Локи вновь удержал его.
– Пойдем, - едва слышно проговорил он. – Пойдем отсюда.
Словно не слыша его слов, македонянин продолжал жечь взглядом своего обидчика. Наконец, он повиновался Локи и отвернулся. За его спиной уже давно стоял Диан, правая рука которого лежала на рукоятке его клеймора. Не было сомнений в том, что если бы завязалась драка, он бы любой ценой защитил бы своего господина все зависимости от того, кто стал бы его противником. Остальные генералы, находившиеся в зале, издали бесшумный вздох облегчения и начали расходиться. И только глаза Пармениона были по-прежнему прикованы к Локи.

– Откуда этот раб? – тихо спросил он у стоявшего рядом Птолемея.
– Насколько я знаю, он принадлежал Мазею, а потом Гефестион пожелал заполучить его, - ответил тот.
– Очередная игрушка? – усмехнулся старый воин.
– Откуда мне знать? – на лице Птолемея исказилась гримаса презрения. – Не удивлюсь, если этот бледный шут ублажает царского любимца на пару с его рабыней.
– Александр потакает его любым прихотям, - глухо произнес Парменион. – Сражается он, конечно, отчаянно, но у Гефестиона нет и доли тех талантов, что есть у остальных генералов. А трепать языком и раздавать дары каждый горазд.
– Гефестион сам – всего лишь красивая игрушка, - Птолемей развернулся и посмотрел в сторону террасы, откуда открывался великолепный вид на сад. – А все красивое рано или поздно увядает. Посмотрим, как долго наш царь сможет терпеть его капризы.

***
– Почему ты остановил меня?! – с горечью воскликнул Гефестион и тяжело опустился на свою кровать. – Почему не дал мне заставить его проглотить его оскорбления?!
– Даже такой случайный гость, как я, уже давно понял, что Филота и его отец весьма популярны, как среди солдат, так и генералов, - спокойно ответил Локи, встав напротив него и заведя руки за спину. – Ты хочешь, чтобы тебя возненавидели еще больше?
– Но… - всплеснул руками Гефестион.
– Это драка ничего бы не изменила. Убить друг друга вам бы все равно не позволили, но зато сразу бы донесли обо всем Александру. Как, по-твоему, он бы к этому отнесся?

Македонянин ничего не ответил и опустил голову. Он понимал, что Локи был прав. Поддаться на провокацию Филоты было бы его непростительной ошибкой, от которой хуже стало бы не только ему самому, но и Александру. Несколько минут Гефестион сидел, прикрыв глаза рукой.

– Спасибо, - тихо проронил он. – Спасибо, что не дал наделать глупостей.
– Не благодари, - Локи присел рядом с ним. – Это самое меньшее, что я могу сделать для человека, спасшего меня от унижения и мучений.
Гефестион поднял глаза и посмотрел на него.
– Ты сказал, что час расплаты еще настанет для Филоты. Что ты имел ввиду?
– Я… - Локи машинально коснулся пальцами висевшего у него на шее дракона. – Ко мне немного вернулись мои способности. Теперь я могу гадать на рунах, и я заглянул в твое будущее.
– В мое будущее? – с любопытством переспросил Гефестион. – И… и что ты там увидел?
– Руны капризны. Они не всегда отвечают на вопросы. Или же моих сил еще не достаточно. Но я видел возмездие, оно настигнет каждого, кто оскорблял тебя.

Македонянин отвел глаза и некоторое время размышлял.
– А Александр? – спросил он. – Ты можешь заглянуть в его будущее?
– Я пытался, - признался Локи. – Но оно осталось скрыто от меня.
– А твое будущее? – Гефестион коснулся его руки. – Ты смог увидеть то, что будет с тобой?
Услышав его вопрос, Одинсон сглотнул ком, подкативший к горлу.
– Я не стал… - глухо ответил он. – Наверное, мне лучше о нем не знать.
– Ты боишься? – спросил Гефестион.
Локи повернулся и посмотрел на него. Он никогда не любил признавать собственные слабости. Он часто совершал ошибки, но признать и покаяться означало окончательное поражение. Хотя скрывать то, что уже было очевидным, больше не имело смысла.

– Этой ночью мне приснился мой брат, - проговорил он, и Гефестион заметил, как в его глазах блеснули предательские слезы. – Он говорил, что любит меня, просил прощения и сказал, что хочет меня вернуть, - он сделал паузу, сжимая в ладони руку Гефестиона. – Мой брат никогда не извинялся передо мной. Чтобы ни случалось, он всегда считал себя правым. Даже если он обижал меня и причинял мне боль, он просто не осознавал этого. Ведь я был его слабым заумным младшим братом, понять которого или извиниться перед которым было ниже его достоинства, - Локи опустил голову. – Я не хочу знать свое будущее. Моего будущего больше не существует, как и моего прошлого. Есть только сегодня, в котором я выживаю, и во многом благодаря тебе.

Он осторожно отпустил руку Гефестиона и убрал свою. Македонянин хранил молчание, не зная, что ответить.

– Возможно, твой брат многое переосмыслил в ваших отношениях, - произнес он через минуту. – Мы часто не ценим то, что имеем и тех, кто всегда рядом, но потеряв их, тяжело переживаем утрату.
– Не надо меня успокаивать, - ядовитым тоном произнес Локи и резко поднялся. – Я не нуждаюсь в раскаянии Тора. Он вправе и дальше презирать меня. Пусть считает меня жалким лживым предателем, все равно это уже ничего не изменит. Все, что сейчас важно для меня это полностью вернуть мою магию, потому что это единственное, чем я могу себя защитить, - он отвернулся от Гефестиона, чтобы скрыть переживания на собственном лице. – А мой брат… Мой брат пусть правит своим королевством и радует своих родителей. Я собственными руками убил родного отца, который однажды бросил меня умирать. Во всех девяти мирах больше нет ничего и никого, кто бы смог вернуть прежнего Локи, того, кто любил свою семью и старался оправдать возложенные на него надежды.

Гефестион встал и, медленно обойдя его, посмотрел ему прямо в глаза.
– Ты лжешь, - тихо сказал он. – Ты лжешь самому себе, Локи, и очень скоро ты в этом убедишься, - он улыбнулся и положил руку ему на плечо. – Спасибо, что не дал подраться с Филотой.

***
Оживление царило во дворце с самого утра, и теперь с наступлением сумерек главный зал оказался во власти громкой музыки и пьяных голосов пировавших. Хотя пировали в основном македоняне, а персы смиренно присутствовали на праздновании в силу обязательств, нежели для удовольствия. Их суровые лица выглядели особенно смущенно на фоне раскрасневшихся от вина лиц македонских воинов, чиновников и прочих приближенных царя.

Двумя днями ранее Александр, настойчиво убеждаемый своими гетайрами в необходимости уничтожения того, что было сердцем вражеской империи и могло оставаться символом борьбы против завоевателей, все-таки позволил отдать Персеполь на милость жаждавшей добычи армии. Почти целый день македонские солдаты грабили город, убивая мужчин и уводя в рабство женщин и детей, а пиршество, назначенное на вечер следующего дня, было призвано ознаменовать собой окончательную победу над персами. Хотя для самого царя это была скорее победа безумства над здравым смыслом.

К празднику главный зал дворца украсили цветами и пригласили множество музыкантов и танцовщиц, которые двигаясь в такт ритму, соблазняли хмельных гостей красотой своих полуобнаженных тел и сверкавших глаз. Александр, сидевший на троне в центре зала и уже изрядно пьяный, созерцал происходящее с полным безразличием. Он то и дело поднимал тосты за своих товарищей и смеялся над их очередной смачной шуткой. Сидевший рядом с ним Гефестион, который и сам уже давно находился во власти хмеля, но все равно протягивал слуге пустую чашу, чтобы тот наполнил ее вином, был единственным человеком во всем этом праздном сборище, кто знал, почему царь, обычно предпочитавший трезвость и сдержанность, позволил себе напиться. Александр пытался утопить в вине решение, принятое им под давлением друзей. Оправдание того, что он уничтожал оплот вражеского сопротивления, не помогало. Персеполь был красивейшим городом, и Александру было больно видеть во что превратили эту жемчужину империи.

Буйное веселье было в самом разгаре, когда раздавшийся звонкий женский голос привлек к себе внимание басилевса и его друзей.
– Мой царь! – из толпы пировавших выступила молодая женщина, в которой Гефестион узнал Таис, афинскую гетеру и возлюбленную Птолемея. – Сегодня свершилась священная месть за эллинские святыни, поруганные персидским царем Ксерксом и его воинами! Сами боги благословили нас на это великое возмездие!
Она словно бабочка, подлетела к стене и, выхватив факел, вернулась к трону царя.
– Помогите мне! – обратилась она к стоявшим вокруг воинам, которые тутже протянули ей руки, и мгновенье спустя она уже стояла на столе, гордо держа в руках пламя.

Хмельной взгляд Гефестиона приковало к ее красивому телу, заметному сквозь легкий, почти прозрачный пеплос.

– Мой царь! – вновь воскликнула Таис, глядя на Александра, который был несколько удивлен ее поведением, но вместе с тем выглядел заинтересованным. - Доверши то, что начал! Уничтожь то, что так дорого нашим врагам. Сожги этот дворец, как когда-то они жгли и разрушали наши дворцы и храмы!

Взгляд гетеры пылал, и она уверенно протянула Александру факел. Удивленные ее дерзким поведением, пировавшие на минуту смолкли, устремив свой взгляд на басилевса в ожидании его реакции.
– Да, давайте сожжем этот место! – неожиданно выкрикнул кто-то из толпы. – Пусть персы знают, что теперь мы хозяева в Азии!
– Сожги его, Александр! – подхватил крик другой пьяный голос, и вскоре толпа вокруг царя, включая его ближайших соратников, уже громко и настойчиво требовала завершения возмездия.

Несколько сконфуженный подобным поворот событий, Гефестион машинально сделал несколько глотков вина и удивленно посмотрел на своего царственного друга. Возможно, в трезвом состоянии он бы немедля призвал всех замолчать и перестать требовать от басилевса совершения подобного абсурда. Но в тот вечер он был пьян, как и все вокруг, и потому им скорее правило любопытство, нежели здравый смысл.

Александром же правило вино. Поднявшись, он подошел к столу, на котором все еще стояла гетера, и принял факел из ее руки. Толпа вокруг начала радостно улюлюкать и еще больше требовать огня.
– Сожги его! – довольно закричал Леоннат, один из ближайших друзей и телохранителей царя. – Сожги здесь все, Александр!

С мгновенье басилевс созерцал огонь факела, а затем уверенно направился к тяжелым занавесям и коснулся их языком пламени. Материя мгновенно загорелась, и огненные дорожки побежали вверх по складкам. Последовав примеру своего царя, остальные македоняне тоже похватали факелы со стен и с громкими радостными криками начали поджигать все, что им попадалось под руку. Пару минут спустя бездушное пламя уже жадно пожирало искусно сделанную мебель, дорогую утварь и разукрашенные фресками стены.

Где-то в глубине зала, одна из танцовщиц вскрикнула от испуга и бросилась вон.

Окончательно огорошенный происходящим, Гефестион вначале безучастно наблюдал за творившейся вокруг вакханалией, но женский крик внезапно отрезвил его. Отбросив в сторону все еще полную вина чашу, он вскочил на ноги.
– Нет! – простонал он, только было уже слишком поздно. Великолепная величественная резиденция царя царей полыхала в безудержном огне под пьяные вопли македонян, которым было мало уже совершенных накануне зверств и вандализма.
– Александр! – Гефестион бросился к своему царственному другу. – Это надо остановить! Надо погасить пламя!
В ответ басилевс бросил на него обреченный взгляд и отвернулся. Он и сам уже давно не был пьян и понимал, что уничтожение прекрасного дворца было бессмысленным и жестоким поступком. Казалось, он был готов сгореть вместе с теми бесценными произведениями искусства, что так безжалостно предал огню.

Ситуация требовала немедленных действий. Гефестион обернулся и наткнулся на Диана, который по-прежнему не отходил от него ни на шаг.
– Где Локи?! – закричал македонянин.
– Не знаю! – ответил встревоженный телохранитель. – Сначала он бы здесь, но потом куда-то исчез. Надо уходить отсюда, пока мы все не сгорели!
– Найди Локи! – Гефестион вцепился пальцами в его тунику на груди. – Найди его сейчас же!
– Но мы погибнем! – попытался образумить его кельт.
– Мне нужен Локи! – не унимался македонянин. – Выведи Александра из дворца! Я сам найду его!

Расталкивая людей, чья эйфория уже постепенно сменялась страхом, который заставлял их бежать вон из дворца, Гефестион пытался разглядеть в мятущейся толпе знакомое лицо, но Локи как назло нигде не было. Чудом избежав горевшей балки, которая упала с потолка всего в нескольких сантиметрах от него, македонянин бросился к колоннам у дальней стены, куда огонь еще не успел добраться. Он знал, что Локи не особо любил шумное общество и потому вряд ли бы находился в гуще пировавших. Скорей всего он предпочел бы наблюдать за всем из тени коридоров, при этом стараясь остаться незамеченным.

К счастью, умозаключения не подвели Гефестиона, и он с облегчением заметил своего раба за одной из колонн. Казалось, тот совершенно не был удивлен царившим безумством и хладнокровно любовался пожаром.

– Локи! – Гефестион схватил его за руку и резко развернул к себе. – Ты должен это остановить!
– Что? – удивленно заморгал асгардский принц. – Я думал, тебя уже давно здесь…
– Погаси пожар! – потребовал македонянин.
– Но как?! – Локи был окончательно сбит с толку.
– Ты же маг, в конце концов! Ты должен знать как!
– Да, но… Гефестион, моя магия еще не настолько сильна… Я не могу…
– Сделай хоть что-нибудь! Иначе этот дворец будет уже не спасти!
– Его и так уже не спасти… - пробормотал себе под нос Одинсон.
Повернувшись в сторону полыхавшего огня, который все ближе подбирался к ним, он опустился на колени. Он был абсолютно не уверен, что его слабых, едва вернувшихся сил не хватит, чтобы справиться с бушевавшей стихией. Напротив, Локи был убежден, что его попытка была бессмысленной тратой драгоценного времени, которого им хватило бы, чтобы выбраться из дворца. Но он знал, что был обязан попытаться.

Тонкие пальцы мага начали выводить на полу руны. Иса – холод и лед, Уруз – перемены и Турисаз, руна его брата громовержца, разрушающая и защищающая сила. Локи закрыл глаза и начал читать заклинания, водя рукой над тем местом, где он вычерчивал руны. Под влиянием заклятия, знаки начали проявляться в форме белой дымки, приподниматься и кружиться под его рукой в такт движению, пока не превратились в легкое облачко. Локи открыл глаза, приподнял образовавшуюся дымку обеими ладонями, словно она была чем-то материальным, и подул на нее в сторону огня. От его дуновения облачко начало расти и стелиться каплями воды словно туман. За мгновения оно достигало языков пламени, которые покорно гасли. Не прошло и десяти минут, как огромный пожар потух, оставляя после себя черное пепелище.

Обессиленный и пораженный увиденным, Гефестион опустился на колени рядом с Локи.
– Я думаю, тебе больше не стоит переживать за свои способности, - хрипло проговорил он.

Асгардский принц ничего не ответил. Он совершенно не ожидал того, что ему удастся совершить этот ритуал, и с трудом верил собственным глазам.

– Спасибо! – прошептал в это время Гефестион.
– Не благодари! – также тихо ответил Локи…

Продолжение следует!

запись создана: 13.12.2011 в 21:25

@темы: Крис Хемсворт, Бальдр, Фанфик, Том Хиддлстон, Локи, PG-13, Тор

---

[gero_likia]

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Для Kursnic

[xenia-flame]

Название: Для Вечности не существует дат...
Пейринг: Тор/Локи
Рейтинг: R
Жанр: AU
Предупреждения: все ниженаписанное - исключительно авторское видение событий и персонажей и Локи регулярно ходит голым по разным причинам
От автора: получилось весьма атмосферно и исполнитель надеется, что хоть немного угадал то, что хотелось бы увидеть автору заявки)

Часть 1

Для Вечности не существует дат.

У Локи прекрасная память. Никто и не подозревал, что у привезенного из студеного Ётунхейма несмышленыша может быть столь цепкая память. Залог мира — синеватый комок, почти ничем не отличающийся от других младенцев, кроме цвета кожи и глаз. Ему половина года. Локи еще нет дела до того, что он — заложник, дитя, нет, порождение врага. Он занят тем, что тянет свою ногу в рот, сверкая синеватыми пяточками. Он еще не ведает, что его будут бояться и сторониться только потому, что он — другой. Локи хочет есть и смешно шевелит губами. Он надеется, что женщина, склонившаяся над ним, поймет, что ему надо молоко. Как все младенцы, он ест молоко. Не кровь и не мясо, как говорят слухи, которые ручейками растекаются по коридорам и залам. Локи нет дела до этих слухов — он зажимает ее волосы в кулачок.

Локи начинает себя помнить с той поры, когда он делает свои первые шаги. Никто, кроме Фригг, не решается водить его за руку — все боятся, что он заморозит каждого, кто прикоснется. И они опасаются правильно.
Проходит еще немного времени и он впервые плачет: дети асов так же жестоки к любому, отличному от них, как любые другие дети. С ним никто не хочет играть, прячутся, дразнят и смеются. Локи запоминает каждого.
Вскоре он прибегает к Фригг, зажав рукой нос, и первое слово, которое он говорит, звучит как «кровь».

Когда ему исполняется четыре, он уже не ищет общества других детей. Но он не ищет и общества взрослых. Локи наблюдает за всеми из какого-нибудь укрытия, осваивает искусство быть неприметным. Он уже понимает, что он — не такой, как все. Об этом ему говорит его кожа, насмешки и зеркало напротив. Он так и не нашел здесь детей, похожих на него.
Локи ни на кого не жалуется, потому что понимает, что ему не поверят, даже если он прав. Зато жалобы и требование наказать его поступают с завидной периодичностью, с того самого времени, как его впервые нашли прячущимся и вытянули на свет. «Он замышлял что-то нехорошее» говорят Фригг. «Выродок» шипят ему вслед. Локи еще не знает, что там, где он родился, нет понятия красоты или уродства. Приемлемо — всё, необычный внешний вид не считается недостатком.
Локи не оправдывается и не раскаивается в том, что сделал — он не умеет каяться и не желает этому учится. Он всего лишь защищался. Он быстро сообразил, что защита — в его руках, в ледяном касании, и он щедро одарил ледяными отпечатками тех, кто, по его мнению, желал причинить ему вред. И поэтому вместо извинений он просит Фригг научить его...читать. Он прячется в книги. Не он читает их — книги поглощают его.

Собственное имя с недавних пор звучит для него проклятием. Локи. Воздух. Воздух не имеет цвета. У Локи есть свой цвет и поэтому нет друзей. «Воздух не имеет цены» - улыбается Фригг. Но ее слова не звучат для него утешением.
Он придумывает себе другие имена, много других имен.
– Локи. - зовут его.
– Лофт. - поправляет он. - Это мое настоящее имя.
На самом деле оно просто нравится ему чуть больше других.

Локи — десять. У него рыжие волосы, яркие, как огонь, вьются язычками пламени, спадают ниже лопаток. С такими волосами сложно спрятаться. Он убирает их в хвост или косу и никому не позволяет их резать. У Локи нет ничего своего. Есть только волосы. И только Фригг позволено касаться их и только она знает, насколько они мягкие и живые — как живое существо. Дотронься до него — и оно обожжет тебя огнем.
«Полукровка» шепчет ему зеркало. Его бьют этим словом, забывая, что он может помнить. Иногда ему кажется, что у асов слишком короткая память. Он уже понимает свою роль при дворе — заложник мира, привезенный из далекого, неизвестного ему Ётунхейма. Он не расспрашивает никого о своем мире, он читает о нем в книгах, но упоминания столь непривлекательны, что Локи раз за разом закрывает фолианты.

Ему — тринадцать, время когда в магическом плане ребенок считается взрослым, и вот уже настоящее пламя танцует на его ладони и целует в тонкие губы. По дворцу, по всему Асгарду маленькими ядовитыми змейками ползут шепотки: Локи — маг.
– Женское дело — магия. - Тор небрежно разрезает яблоко на ладони, сидя в кресле напротив — мать сегодня проводит вечер с двумя сыновьями: родным и приемным, заложником, не любимым и не принятым никем.
Локи, не мигая, смотрит ему в глаза. «Как змея, готовая ударить» думается Тору. Локи сидит на полу, возле кресла Фригг, которая прядет и улыбается. Яблоко в руке вдруг превращается в гниль, Тор отряхивает ее, вытирает о штаны и запускает другим яблоком в Локи.

Время в Асгарде течет плавно, сложно отсчитать его бег, и на самом деле неизвестно, сколько Локи лет. Но он уже понимает свою силу, он знает, что в будущем она будет только расти, он как-то подслушал разговор Фригг и Одина, который сказал, что если есть два способа что-то сделать, Локи изобретает третий. Локи только скривил губы. По-настоящему он улыбался лишь рядом с Фригг. И еще — когда наблюдает за Тором. Он желает разгадать, в чем его секрет, как это — быть любимым сыном Всеотца. Видимо, ему не понять — ведь он даже Фригг не может назвать «матерью», хотя втайне желает этого больше всего.

Локи обнажен. Общаясь с силами вселенной, надо быть открытым полностью. У него нет стыда. Распущенные волосы огненным язычком почти касаются ягодиц. Он стоит в центре невидимого квадрата, на пересечении четырех стихий: вода, земля, огонь и воздух находятся от него на равном расстоянии. Он — пятая стихия: лёд.
Вода прозрачно дрожит в чаше, матово светятся крупные кристаллы соли, вспыхивает и тянется вверх пламя, схлестываются стихии, скручиваются в столб. Локи смеется — он стоит в его середине и сила наполняет каждую его клеточку. Его смех острый, с привкусом редкой радости. Он запрокидывает голову и вокруг столба вспыхивают руны. Его сила и защита, его будущее. Они сами выбрали его и он заплатит полновесную цену за их соглашение.
Тор не ожидал застать Локи таким, но наблюдал за ним — зачарованно, забыв даже зачем пришел. Он мало обращал внимания на отпрыска ётунского рода — лишь бы под ногами не путался; и не принимал участия в выдумках, какую же гадость подстроить неприятному существу, которое почему-то завоевало сердце матери.
Когда буйство стихий сходит на нет, Тор понимает, что не может сдвинутся с места.
Смех Локи обрывается. Его радость всегда мимолетна. Он поворачивается к Тору и тот вздрагивает: у Локи светлая кожа и зеленые глаза. Он взял цвет у весенней травы. Локи идет к нему и вдруг, на полпути, перекидывается в зверя, гибкого черного зверя с зелеными глазами. Тор не знает, что это иллюзия, верит. Локи рычит, иллюзия раскачивается, подкрадывается на мягких лапах, заглядывает в глаза. Взгляд зеленый и холодный. У всех птиц и зверей, в которых он научится перекидываться, будут зеленые глаза. У всех детей Локи и их потомков, рожденных в Мидгарде, неизвестных богам, не упомянутых в сказаниях, будут зеленые глаза.

У Тора нет с собой оружия, он готов бороться голыми руками, он быстро набрасывает на зверя свой плащ и в то же время чары исчезают. Он может идти.
Спустя минуту Локи с тихим смехом выбирается из складок плаща и заворачивается в него снова. Ткань красивая и тяжелая, ласкает кожу, греет — как теплые широкие ладони. Он не отдаст его Тору. Ни за что.

У него нет сил сделать полное превращение самому, изменить телесную форму в угоду желанию, но это пока и не требуется — Тор верит обману зрения. А плащ ему сошьют новый. Плащ теплый — как тепла чуть остывшая кровь. Локи словно сидит в алой луже крови, стекающей с плеч.
Всеотец приходит бесшумно. Ему не требуется позволение войти. Локи должен по всем правилам подняться и приветствовать его поклоном, но не делает этого. Он предпочитает сидеть на полу, завернувшись в плащ его сына. В этом есть какой-то вызов, как и в том, что Локи медленно поднимает взгляд на вошедшего. Цвет весенней травы, покрытой изморозью. Локи не спеша запускает руку в мешочек и вынимает руну Дагаз. Изменение, переход в новое состояние, прорыв на новый уровень, сила трансформации. Ему, по сути, не нужны деревянные плашки с начертанными на них знаками, но здесь он впервые последовал правилам. Двадцать четыре знака, которыми можно описать все происходящее в материальном и невидимом мирах.
– Мой знак. - говорит Локи. Не спрашивая, утверждает факт. Его знак будут рисовать, когда потребуются изменения.
Один разглядывает его.
– Можно изменить цвет кожи, но не суть. - наконец произносит он.
– Я не собираюсь отказываться от своей сути. - Локи встает, кутается в плащ, нахально смотрит в зрачки. Зеленый холод омут с черным водоворотом посредине.

Часть 2

Тор не пьян — он просто доволен, в очередной раз убедившись в том, что стоит ему поманить пальцем любую из девушек и та охотно докажет преданность принцу Асгарда. Он идет совсем один, среди удивительно глубокой, разлившейся темной смолью, ночи. Впрочем, здесь никогда не бывает полностью темно — то ли виной этому острые лучи звезд то ли стремление асов к совершенству и порядку. В мире существ порядка все должно быть выверено и гармонично.
И ночную картину портит только фигура с опущенной головой, стоящая у колонны, прямо посреди площади. Тор подходит ближе и определяет, что это Локи, что он привязан и острижен. Волосы едва закрывают уши, неровные и короткие. Подбородок испачкан кровью, но Локи почему-то не возмущается ни тем фактом, что он привязан ни тем, что нет волос, ни тем, что кровь засохла бурой пленкой и придает ему зловещее в ночном свете выражение. Только подняв лицо, Тор видит, что у Локи зашиты губы. Он не знает жалости в бою, считая, что противника надо или добить или пощадить, если тот достоит пощады, но издевательства ему чужды. Тем более, издевательства ради забавы.
Он отвязывает Локи и несет к Фригг. Бледное синеватое лицо светиться как-то по-особенному, когда на него попадает звездный свет. Тор уже видел его со светлой кожей и знает, что Локи возвращается к облику ётуна только когда злится. Или когда ему больно.
Мать всплескивает руками, увидев Локи на руках сына, огорчаясь что кто-то посмел испортить такую красоту. Красоту? Тор опускает Локи на ложе, разглядывает. Он никогда не задумывался о том, красив ли тот. Пожалуй, на его вкус он слишком тощ да еще у Локи постоянно вид, словно он хочет то ли спрятаться то ли укусить то ли сделать подлость или все это вместе.
Фригг осторожно разрезает нити. Толстые нити на тонких губах для нее — чудовищное сочетание. Она вытягивает их осторожно, чтоб не особо повредить кожу. У нее пальцы потоньше. Тор сравнивает их своими. Нет, так бережно он бы не смог. Даже когда он наносит холодящий, заживляющий раны бальзам, его палец кажется неуклюжим, закрывая губы Локи почти полностью. Тот наконец приходит в себя.

– Кто это сделал? - спрашивает Тор. Локи пожимает плечами, говорить ему больно. А еще у него страшно болит затылок — подкрались и ударили сзади. Иначе его не застать врасплох. Локи злится — тяжелой, темной злостью, выгорая изнутри. Он не собирается прощать ни то, что ему зашили рот ни то, что как рабу, обрезали волосы. Если бы в Ётунхейме знали, как обходятся здесь с заложником, война началась бы в тот же миг. А ведь по правилам, непреложным для всех девяти миров, заложников должно быть двое: один здесь, второй в Ётунхейме. Допустим, это был бы Тор, мстительно думает Локи, пока тот водит холодным пальцем со щипающей раны мазью по его губам. Было бы справедливо: оба наследники трона. Но асам выгодна только одна справедливость — выгодная им, справедливость победителей.
Гораздо позже, в сказаниях будет другая история о зашитых губах Локи. Во всех упоминаниях о Локи будет намешано столько правды и обмана, столько было их в нем самом.

Часть 3

Разумеется, он знал, что делают двое наедине друг с другом своими телами. Для Локи это не тайна. Он только не ведает, как это на самом деле — с кем-нибудь соединиться. Никто не согреет ему ложе, у него нет прав на дев Асгарда. Вот первая причина тому, что его постель холодна, как льды все еще не увиденного им
Ётунхейма. А вторая заключается в том, что Локи вовсе не жаждет увидеть своих детей такими же, как и он, заложниками. Когда он вырвется отсюда, он породит других: сильных, но не вылепленных по канонам красоты, а созданных его кровью и магией, отпрысков, которых будут бояться все девять миров.

Локи скользит в толпе, быстро, как темно-зеленый угорь, или как змея той же расцветки. Он умеет танцевать, он прекрасно обучен этикету двора, благодаря Фригг, он умеет вести и подавать руку. Да только пока никто не принял руки ётуна. Все помнят, кто он, даже со светлой кожей и зелеными глазами, а он с малых лет усвоил, что значит отверженность. Поэтому Локи становится у стены, в самом углу, наблюдает за танцующими, как раньше наблюдал за играющими детьми. Он веселится по-своему. Вот Фандрал, считающий себя неотразимым ловеласом, вторым после Тора. Локи прищуривает глаза. Почему-то ему кажется, что тот был в числе тех, что оглушили его и притащили на площадь. Одно движение пальца — и Фандрал поскальзывается на идеально ровном полу, падает, увлекая за собой партнершу. Тор смеется, шутит, что тот, видимо, не может дотерпеть до ложа страсти или слишком много выпил, дева отвешивает Фандралу пощечину и в тот же момент с того сваливаются штаны. Локи хмыкает. Дураки напыщенные. Он слышит, как смеются асы и асиньи, уже по привычке кривит губы. Смеяться над нелепостью — что может быть проще? Смейтесь. Придет время, когда он будет смеяться над ними.

Тор оглядывается по сторонам, ищет Локи по невысокому росту и рыжим волосам. Удивляется, когда с лица молодого мужчины с гладко зачесанными назад темными волосами глядят на него знакомые зеленые глаза да кривит рот тонкая ироничная усмешка. Когда он успел так преобразиться? Тор не находит ответ, он не обращал внимания на то, сколько прошло времени с тех пор, как он нес его на руках к Фригг снимать суровые нити с губ. Проколы так и остались белеть точками по контуру. Локи часто будут рисовать именно с ехидной улыбкой, но ни разу не отразят его истинную суть, невообразимую многогранность. Гримасы не отражают сути, чаще всего они просто — маски.
– Забыл, как я выгляжу? - слова Локи медленно капают прозрачным ядом в кубок с вином. Локи умеет спрашивать так, что только за один вопрос его хочется ударить. - Или я тебе кого-то напомнил? Может, кого-то, невинно убитого тобой?
Тор рычит, поднимает кулак. Он никого просто так не убивает, не убивает невинных, не убивает исподтишка, ночью, ядом, словом, чарами.
– Больше ни на что не годен, кроме как разбить мне лицо? - Локи растягивает рот в улыбке. Следы от нитей бледнеют. Он мог бы их свести или скрыть, но выбирает другое — помнить.
– Что ты с ним возишься? - за спиной Тора возникает Сиф, касается плечами. Локи не раз думал о том, что мысль отрезать ему волосы принадлежала именно ей.
– Не пристало деве среди добрых гостей держать кинжал за поясом. - речь Локи учтива до приторности — верный признак ледяной ярости. Вот этим самым кинжалом и обкромсали ему пряди, нет сомнений.
Вслед за Сиф к Тору подтягивается остальная тройка воинов. Трое великих воинов Асгарда, что не видят дальше собственного носа. Вся свита в сборе.
– Тор, убери свою свору подальше, пока кто-нибудь из них снова не потерял исподнее. - Локи машет рукой у носа — так, будто от тех, кто стоит за спиной Тора, дурно пахнет. Он дразнит их, зная, что поднять на него руку равносильно вызову бури.
– Убери лучше этого урода. - отрезает Сиф. Локи даже не меняется в лице. Ему врали, что ётуны так легко отдали его в заложники только потому, что даже по их меркам он уродлив. Но ему уже давно известно, что у его расы нет понятия красоты или уродства, что они не отвергают слабых телом — только слабых духом.
– Кого из четырех? - издевательски-тонко уточняет Локи, совсем минуя в этом счете себя, и зевает. Трое и Сиф настолько предсказуемы, что даже скучно. Он опускает руку Тору на плечо, сбрасывая ее пальцы.
– Не пригласишь ли меня на танец или еще куда-нибудь, а то ведь тоска зеленая? - голос сочится медом, мажет бархатной лапой по шее. - Я буду очень послушным, пойду с тобой, куда пожелаешь. - обещает он.
Тор сжимает его локоть и тянет прочь из толпы. Лучше увести Локи подальше, пока он в очередной раз не заварил кашу.
– Куда ты меня тянешь? - Локи разбавляет вопрос смешком, едва успевая поспевать за его широким шагом. - Я не готов греть твое ложе, я ни с кем еще не был.
Он говорит правду, но вряд ли Тор поверит ему, судя по его слегка огорошенному виду. Ему никогда не верят, когда он говорит начистоту. Тору прощают любые промахи, ему же никогда не будут помнить хорошее.
Тор вбрасывает его в свои покои, захлопывает дверь, закрывая снаружи. Локи еще ни разу там не был, его не приглашали, а когда он захотел придти тайком, Тор был на месте, забавлялся с кем-то. Локи не видел тогда лица, только фрагмент двух обнаженных тел. Он тогда ушел к себе и долго пытался создать иллюзию чего-то живого, чтоб не быть совсем одному, но образы таяли, только зародившись.
Локи ходит везде, касается стен, увешанного оружием, трогает рукой, мягка ли перина на ложе, не находит ни одной книги и разочарованно направляется в купальню. Пока Тор будет ржать на пиру почище лошади, хвастаться подвигами да тискать тех, кто под руку попадет, он хотя бы отдохнет от сборища недалекого дурачья. Локи сбрасывает одежду возле чаши купальни и создает еще один образ — подростка, впервые познавшего силу и суть рунных знаков.

Тор не хотел подсматривать, но это были его покои и его купальня. Первым, что он заметил, были рыжие волосы, заплетенные в косу, что вились огненной змеей по спине, стекая во впадинку ниже поясницы. Локи снова играет со своим обликом?
Рыжий к кому-то наклоняется и только тогда Тор понимает, что это — двойник, а Локи с черными волосам сидит по грудь в воде. Двойник склоняется к нему, целует: то едва касаясь то с силой, удерживая за затылок. Когда поцелуи заканчиваются, из прокушенной губы Локи течет кровь, разделяет бордовой чертой подбородок и шею, сползает по гладкой груди и растворяется в воде красноватой дымкой. Двойник соскальзывает в воду. Локи изучает сам себя? Давление на ткань штанов в паху достигает той отметки, когда Тор понимает, что видит что-то недозволенное. Двойник изменяется, принимая облик...его самого. Локи опускает ладонь на голову мнимого Тора, надавливает и тот скрывается под водой. Тора приводит в изумление не сколько то, что сейчас делает тот ртом и языком, а то, что Локи слишком точно его создал, даже родимое пятно под левой лопаткой не забыл. Тор не помнит случая, когда Локи видел его без одежды да еще и присматривался. Но ведь видел же. Рука Локи все еще удерживает двойника Тора под водой, откидывает голову на борт чаши купальни. Тор читает и торжество и отчаяние и невидимую боль и что-то еще, что разгадывать не хочется.
Когда Тор собирается открыто выйти и обнаружить себя, Локи вдруг вздергивает верхнюю губу, обнажая мелкие ровные зубы. Из воды так никто и не поднимается, только в открытую ладонь заложника и мага Асгарда впитывается синеватый дымок.
Тор шагает к нему, отбросив стеснение. Локи вскидывается.
– Ты утопил меня? - Тор хватает его за шею, сжимает. В его руках шипит змея, чарует взглядом, угрожает стекающим с острых зубов ядом, но Тор не выпускает ее, сдавливает сильней — и Локи возвращается в свое тело. Будучи змеей, невозможно сделать пассы рукой, начертить знак, бьющий противника, разрушающий его, знак защиты или копье льда.

Он задыхается. Проклятый Тор заставляет его бороться за воздух. «Воздух не имеет цены» звучит в ушах произнесенное сотни лет назад.
– Что происходит, Локи? - Тор хватает его второй рукой за волосы, дает глотнуть кислород.
– Да-да, сверни мне шею, любовь моя. - хрипловато смеется Локи. - Сверни мне шею — и с Асгардом будет покончено.
– Я — не твоя любовь. - Тор отталкивает его, отряхивает руки, будто испачкался.
– Как печально. - Локи гладит пострадавшее горло. Наверное, отпечатки сойдут через день или два, а так хотелось бы сохранить их подольше. - Ты жаждал увидеть меня голым и сравнить наши мужские отличия? - интересуется он.
– Нечего сравнивать. - фыркает Тор. - Я всего тебя видел, когда ты болтался, как тряпка, на веревках, со спущенными штанами.
У Локи алым вспыхивают скулы, а потом начинает синеть кожа. Над ним раньше смеялись еще и из-за того, что в минуты злости и гнева он синел, а не становился бордовым или бледным. А сейчас он в ярости от того, что Тор видел его слабым.
– Ступай прочь! - взрывается он. Глаза отливают красным. - Забудь о том, что видел! И сейчас и тогда! - он выбирается из воды. Руки подрагивают от гнева и воспоминаний.
– А где твой хвост? - спрашивает Тор, разглядывая отливающую синеватым спину, хорошей формы ягодицы и ноги. Локи забывает об одежде, разворачивается и бьёт в скулу. Тор не ожидал, что удар будет таким сильным, что искупаться придется и ему, только одетым. Скула горит от ледяного отпечатка.
– Когда-нибудь я утоплю тебя по-настоящему, Тор. - Локи собирает одежду и исчезает, оставив последнее слово за собой.

@темы: Новогодний подарочный фикатон

---

Прачечная 'У Локи'

[Cyber-Akitsu]

Название: Прачечная 'У Локи'
Автор: Angelstreasure
Переводчик: Cyber-Akitsu
Герои: Локи, Тор
Рейтинг: K+ (PG)
Жанр: юмор
Disclaimer: описанные персонажи принадлежат Marvel, идея и ее воплощение – Angelstreasure, перевод – мне.
Краткое содержание: Тор открывает платяной шкаф и узнает о самой ужасной шутке изо всех, когда-либо придуманных его братом.

Небольшой веселый подарок к наступающему Новому году

Тор протопал через зал с грацией слона, объевшегося снотворным. Хотя жители Мидгарда всегда считали асов всесильными существами без недостатков, они все же были подвержены столь банальным слабостям как нужда в отдыхе и сне. И бог грома не был исключением. В последнее время Тора мучили страшные сны. Отвратительные снежные монстры, гигантские насекомые, искаженные лица друзей и знакомых были лишь частью тех образов, которые преследовали его в темноте. Кошмар последней ночи оказался особенно страшным. К счастью, это сновидение оставалось в подсознании громовержца, и, проснувшись, он мог вспомнить лишь какие-то разрозненные обрывки, бледную тень ночного ужаса. Но ничто не могло вернуть ему те часы сна, которые он потерял, ворочаясь с боку на бок, и сейчас Тор буквально падал с ног от усталости.

На его беду, еще вечером Один объявил, что утром ему надлежит присутствовать на каком-то невероятно важном собрании. Правда, Тор мог только очень примерно вспомнить по какой причине и с какой целью оно организовано. Что-то связанное с ледяными гигантами? Да, пожалуй, именно с ними. Локи еще говорил что-то про платье и свадьбу... Но нет, это ему точно пригрезилось. Но в любом случае, Тор, как сын Одина и наследный принц Асгарда, должен был прийти. Так что, вооружившись мистической Зубной Щеткой и флаконом Божественного Шампуня (идеально подходящего для ухода за его золотыми локонами), Тор добрел до Королевского Платяного Шкафа, чтобы раздобыть еще и полотенце. Он собирался принять душ, чтобы хоть как-то проснуться перед собранием в тронном зале.

Тор попытался ухватиться за позолоченную ручку шкафа, но его пальцы трижды соскальзывали прежде, чем он смог-таки взяться за нее понадежнее и повернуть ее, открывая богато украшенную дверь. К его невероятному изумлению его накрыло целой волной маленьких, беленьких, мягоньких... существ. Оказавшись засыпанным по самую шею, Тор отреагировал на их появление как на любое другое проявление агрессии – яростным криком и богатырскими ударами тяжеленных кулаков.

– Лапы прочь, мерзкие создания! – проревел он. – Иначе в гневе своем я уничтожу вас! Возвращайтесь в свое логово, демоны! – но существа не отвечали и не двигались. – Вы слышали меня, презренные твари? Вы... – Тор схватил одно из существ и поднес его к глазам. – Носки? Но... Они же совсем не похожи на злобных зверей! И что они делают в шкафу? И, посмотри-ка, это носки из Мидгарда. Клянусь бородой Одина, что происходит... – Тор замолчал, заметив краем глаза, что поблизости есть кто-то еще. Он резко развернулся (по крайней мере, попытался сделать это) и увидел своего брата Локи, крадущегося вдоль стены.

– Локи! – прокричал Тор. Локи вздрогнул и повернулся к своему брату.

– А, Тор. Хм... А... Что это у тебя? О, носки, как очаровательно, – усмехнулся бог обмана.

– Сегодня я не намерен слушать твои разглагольствования, брат. Я слишком устал, – проворчал Тор.

– Тебя все еще мучают кошмары, Тор? Это нехорошо, брат, совсем нехорошо. Нашему миру нужен отдохнувший принц и воитель. И, как я говорил ранее, я могу помочь тебе. Я знаю просто замечательное заклинание...

– Довольно, Локи! Не пытайся сменить тему. Что это такое? Что ты задумал на этот раз?

Голос Локи даже не дрогнул, когда он продолжил говорить после тирады Тора:

– Что? Я даже не представляю, что ты имеешь в виду. Что это что?

Тор нахмурил золотые брови и кивнул на аккуратную горку носков.

– А, носки. Ну, я и не думал, что они могут быть здесь. И что заставляет тебя думать, что я имею хоть какое-то отношение к ним? Чем меня могут заинтересовать носки смертных? А сейчас тысяча извинений, брат, но мне нужно идти. Скоро начнется собрание, которое устроил наш отец, и я должен... – Локи уже повернулся, чтобы уйти, как Тор схватил его за воротник, притянул к себе, и посмотрел прямо в зеленые глаза брата. Локи оценил свое положение. Несмотря на то, что он был изящнее Тора и слабее его физически, его кошачья ловкость и подвижность делали его куда более серьезным противником, чем бог грома мог ожидать. Однако время шло, и хотя Локи ничуть не боялся гнева своего брата, он не мог так же легко отмахнуться от недовольства Одина. Когда он разозлил Всеотца в прошлый раз, он оказался прикованным к скале в компании со змеей, которая роняла на него капли жгучего яда. И Локи совсем не торопился пройти через что-то подобное еще раз. Нет. В сложившихся обстоятельствах самым разумным решением было рассказать брату правду.

– Хорошо, Тор, я все объясню. Просто отпусти меня, – вздохнул Локи.

Тор оттолкнул брата и недоверчиво хмыкнул:

– Я слушаю тебя очень внимательно.

Локи поджал губы, пытаясь скрыть раздражение, но, стоило ему начать рассказ, как его недовольная гримаса сменилась столь привычной для него хитрой усмешкой, а в его глазах зажегся озорной огонек.

– Несколько десятилетий назад я прогуливался по Мидгарду и натолкнулся на новое хитроумное изобретение. Оно выглядело как большой металлический ящик, размером примерно с камин в твоих покоях, и оно ужасно шумело. Представь бурчание в животе Фольштагга, и ты поймешь, какой именно звук я имею в виду. Вполне естественно предположить, что столь необычное устройство заинтересовало меня настолько, что я рассмотрел его поближе. Оказалось, что это сушилка, и, как следует из ее названия, она предназначена для сушки только что постиранного белья. Удовлетворив свое любопытство, я собрался вернуться домой, но меня посетило вдохновение. Я уже довольно давно не устраивал в Мидгарде никаких... шалостей, и хотя отец все еще был несколько раздражен из-за всей этой шумихи вокруг НЛО и Базы 51, я просто не смог удержаться и не воспользоваться представившейся возможностью.

– Во имя любви Фригг, Локи, переходи уже к делу!

– Конечно, конечно. Как скажешь, о, могучий Тор, – голос Локи буквально сочился сарказмом. Он пробормотал себе под нос: «Некоторые просто не в состоянии оценить усилия настоящего рассказчика», – Локи покачал головой и вновь повысил голос. – Я наложил чары на все существовавшие тогда и все собранные позже сушилки. При каждом использовании этих машин один носок из пары переносится сюда, в Асгард, а его владелец ищет его повсюду, но безуспешно, – Локи рассмеялся. – Ты даже не представляешь, какие теории выдвигали смертные, чтобы объяснить этот «феномен». Одни полагают, что сушилки просто пожирают носки. Другие считают, что носки пропадают по вине членов группы «Red Hot Chilly Peppers», вся одежда которых состоит как раз из носков. А некоторые, особенно глупые люди, верят, что носки оживают и уходят жить к потерявшимся карандашам. Есть еще теория, которой я, честно говоря, не понимаю, якобы этот Уолдо крадет носки. Но как бы там ни было, я могу с гордостью считать, что моя шутка удалась.

Лицо Тора осветилось пониманием (редкое состояние для бога грома), задумка брата, похоже, пришлась ему по душе.

– Но тебе нужно было место, чтобы хранить эти носки.

– Да. И-и-и... они накапливались невероятно быстро, так что я больше не мог прятать их в своих покоях.

– И ты решил запихнуть их в платяной шкаф? – Тор явно был настроен скептически.

– И это было гениальным решением! Не забывай, это – не просто платяной шкаф, а твой платяной шкаф, – брови Тора вновь сошлись к переносице, отражая напряженную работу мысли. Локи закатил глаза и вздохнул. – Знаешь, Тор, иногда я просто не понимаю, что может нас связывать. Разве не ясно? Ты же не купаешься. По крайней мере, больше не купаешься с тех пор, как я наложил на тебя то заклинание. Когда это было? Лет шестьдесят назад? В любом случае, ты не пользуешься своим шкафом, и, по моему замыслу, это было лучшее место, чтобы спрятать носки.

Тор предпочел не обращать внимания на колкости Локи, касающиеся его гигиены, хотя, возможно, просто не понял, что это были именно колкости.

– Но теперь очевидно, что я нашел их. Почему бы просто не уничтожить все эти носки? Ты же не собирался как-то использовать их?

Улыбка Локи стала еще шире, живо напомнив, что именно она вдохновила смертных на создание образов Гермеса, Пака и Братца Кролика.

– В этом вся изюминка этой шутки. Как только смертный теряет всякую надежду найти пропавший носок и покупает новую пару, носок возвращается в сушилку. Нужно сказать, что смертные нередко выбрасывают носки без пары, считая их бесполезными. Разве не очаровательно?

Тор, задумавшись, уставился на брата. Локи поднял голову и без страха встретил голубой взгляд Тора. Несколько мгновений все было тихо. Потом, неожиданно, Тор разразился громким, раскатистым хохотом, к которому тут же присоединился мелодичный смех Локи. Плечом к плечу Бог Грозы и Бог Хаоса направились к тронному залу, забыв и о душе, и о собрании у Одина.

@темы: перевод, юмор, Фанфик, Локи, Тор

---

Лучший фанфик в категории ДЖЕН И ГЕТ

[Thor_community]

В данной номинации представлены следующие работы:

1) Некоторые любят поледенее (Лафей/валькирия, Локи/Сиф, Тор, Троица воинов, приключения, юмор) - автор Loy Yver
2) Песнь о Брисингамен (Локи, Тор, Фрея, Хеймдалль, Один... и другие пробегающие, G с примесью романса, приключения, юмор) - автор T-kuat
3) Локасенна (Локи, Бальдр, Сигюн, Хёд, Хэлль и др.) - автор Lis_Uliss
4) Без названия (Локи/Сиф, Тор/Джейн, PG, AU) - автор Гита Ягг из Ланкра
5) Totale Finsternis (G, drama, angst, POV (ch.5), songfic) - автор Мистер Бартон
6) Несколько шагов Локи (Локи/Джейн, Один, Фригг, Тор) - автор Raul Am
7) Локи возвращается в Асгард (Феху) (Локи, Один, Тор, Бальдр и другие) - автор KoriTora
8) Ожерелье цвергов (Локи/Фрейя, Один/Фрейя и сладкая парочка митгардцев, romance, PG-13) - автор Marita~
9) Без названия, (Локи/Дарси, PG-13, драмофлафф) - автор Valemora
10) Гриф секретности (Дарси Льюис, доктор Джейн Фостер, профессор Эрик Селвиг, Пеппер Поттс, агент Коулсон, Тони «Железный человек» Старк, humour, romance, PG-13.), автор Dr.Dunkelgrau

Голосование многовариантное!

Вопрос: Лучший фанфик в категории ДЖЕН И ГЕТ

1. Некоторые любят поледенее - автор Loy Yver		25	(16.67%)
2. Песнь о Брисингамен - автор T-kuat		14	(9.33%)
3. Локасенна - автор Lis_Uliss		4	(2.67%)
4. Без названия - автор Гита Ягг из Ланкра		4	(2.67%)
5. Totale Finsternis - автор Мистер Бартон		10	(6.67%)
6. Несколько шагов Локи - автор Raul Am		15	(10%)
7. Локи возвращается в Асгард (Феху) - автор KoriTora		12	(8%)
8. Ожерелье цвергов - автор Marita~		3	(2%)
9. Без названия - автор Valemora		31	(20.67%)
10. Гриф секретности - автор Dr.Dunkelgrau		32	(21.33%)
Всего:		150 Всего проголосовало: 87

@темы: голосование

---

Трейлер вдохновил тумблер

[Серегил Светлов]

Очаровательный Локи (=

+3

(с) Тумблер

@темы: Фанарт, Локи

---

«Накажи меня!»

[Digital Rain]

Название: Накажи меня!
Автор: Digital Rain
Бета: Lindi
Персонажи: Тор/Локи
Размер: мини
Рейтинг: PG
Тип (категория): слеш
Жанр: Romance
От автора: название фанфика не совсем передает его суть, но именно с этой фразы, возникшей в моей больной голове, все и началось, поэтому пусть будет так.

Царские дети Тор и Локи никогда не учились вместе с другими детьми асов, они были на домашнем обучении с самого раннего детства. Локи это учение давалось легко, в свои четырнадцать лет он был умнее и искуснее своих преподавателей во всем, кроме, пожалуй, дел военных. Он блистал в дипломатии, магии, истории Девяти миров, астрономии и чтении рун, а вот с его старшим братом Тором все обстояло иначе. Он любил боевые искусства, любил построения и изнуряющие тренировки, где он оттачивал свое мастерство владения разными видами оружия. Его не интересовали книги и свитки, которые пахли прошлым и пылью. Его не интересовали даже книги, которые воспевали былую батальную славу асов. Тор был воином, Локи был магом, Тор был до безрассудства смел, Локи был умен и проницателен. Тора ждала слава царя Асгарда, а Локи - мистическая власть над всеми стихиями.

Фригга, расстроенная тем, что их с Одином первенец слывет далеко не самым умным среди асов, запретила Одину его короновать, пока тот не докажет свои умения во всех областях знаний, которым их столько лет учили перед советом.
Тор понимал, что он не сможет этого сделать, а значит, царем ему не бывать. Он надеялся, что Один не согласится на условие матери, что скажет свое веское слово Всеотца в защиту царевича, но Один молча кивал головой в знак согласия с Фриггой. Тор ушел из залы раздосадованным, он был не согласен, он видел во всем этом лишь то, что Фригга благоволила его младшему брату, желая видеть Локи на троне Асгарда.
- Да кому нужна эта дипломатия? – сказал Тор, отшвыривая толстую книгу в красивом кожаном переплете. Он, как обычно, не рассчитал своей силы, и книга с грохотом упала на пол.
- Тор! Хватит вести себя как последний осел! Ты будущий царь Асгарда! - из-за мгновенной вспышки отчаяния и гнева, Локи стукнул указкой по столу, это вышло случайно и неожиданно даже для самого Локи, он ошарашено переводил взгляд с указки на Тора и обратно. На его бледных щеках проскочил чуть заметный нежно-розовый румянец, он судорожно отбросил указку в сторону и спрятал руки за спину. Тор молча и с нескрываемым удовольствием наблюдал за младшим братом:
- А из тебя вышел бы неплохой тиран, брат.
- Это была случайность, - сквозь зубы выговорил Локи, пытаясь не выдать, что его голос дрожит, - Дипломатия важна, потому что война – это жертвы и разрушения. Она несёт огромное горе, но ты считаешь, что это веселое развлечение. Махать молотом сможет любой дурак, а ты попробуй решить сложный вопрос мирным путем. Дипломатия – это искусство.
Локи всего семнадцать, Локи не нравится вид крови. Он любит тишину, мир и покой, а еще старинные толстые книги с золотыми рунами на обложке, магические обряды и звездное небо над Асгардом. Ему нравится учиться. Он один из самых искусных магов во всех Девяти мирах, но ему этого мало. Он впитывает новые магические знания как губка, он повелевает стихиями, ему подвластен огонь, лед и вода. Он видит и слышит больше, чем все вокруг. Даже Хеймдалль не способен уследить за полетом мысли Локи. А сейчас Локи досадно за брата. За то, что он никак не хочет становиться взрослее и мудрее.
Тору девятнадцать, он дурачится, для него битва – это веселая игра, а война – это единственное стоящее развлечение. Он разгневан, что должен сидеть и учиться, вместо того, чтобы тренироваться вместе с другими воинами. Знания из книг не хотят оставаться в его памяти, ему не важна дипломатия, пока его молот висит у него на поясе, а за спиной стоит пара десятков крепких мужей Асгарда. Он скучает во время уроков, он проскальзывает мимо библиотеки стремительной тенью, тайно мечтая сделать на ее месте оружейное хранилище. Он воин и будущий царь! К чему ему все эти книги?
Локи тяжело вздохнул, понимая, что научить брата дипломатии будет равносильно попытке в одиночку захватить Хель. Он снова взял указку в руку, направляя ее на висящую на стене карту Девяти миров. Тор ехидно заржал, а Локи сжал указку сильнее, упорнее тыкая кончиком в Свартальхейм:
- Тор! Что смешного?
- Ты с указкой, господин учитель, - Тор пытался закрыть рот рукой, но из-за этого вместо смеха у него вышло смачное поросячье похрюкивание, - если я буду плохо учиться, ты будешь меня наказывать?
- По-моему, тебе не идут на пользу вылазки в Мидгард. Мог бы научиться у них чему-нибудь хорошему.
- Ой, да ладно тебе, ты-то у нас весь такой правильный, маменькин сынок, - сказал Тор, разваливаясь на стуле.
- Прекрати мне хамить, а то я брошу с тобой заниматься, и не быть тебе царем!
Тор посмотрел на Локи недовольным взглядом, но смиренно сложил руки на стол и сосредоточено уставился в карту. Поняв, что имеет над братом хоть какую-то силу, Локи улыбнулся уголками губ и продолжил рассказывать Тору о том, как цверги принесли в дар Асгарду молот Мьельнир, чтобы заключить перемирие, которое длилось до сих пор. Тор внимательно слушал голос Локи: такой мелодичный и нежный, который успокаивал и даже убаюкивал его. Он отчетливо слышал каждое слово, но не понимал их смысла и значения, он словно медленно тонул, внимательно следя за перемещениями кончика указки по карте. Он провел взглядом от кончика указки до того места, где рука Локи сжимала рукоятку. Тор резко встряхнул головой, словно стряхивая с себя остатки сна, и посмотрел на Локи:
- Вот видишь, это был хороший дипломатический ход. Так в чем суть дипломатии?
- Эээ… в подарках? – ответил Тор первое, что пришло в голову.
- О, Сартур, почему мой брат идиот? – Локи бросил указку на стол, обреченно посмотрел на Тора и вышел из комнаты.
Тор остался сидеть в полном одиночестве, в его душе появилось какое-то странное чувство. Он впервые задумался о том, что Локи помогает ему, тратит на него все свое время, а он даже не заступается за брата, когда его задирают другие, хотя это случается очень часто. Иногда Тор видит, что Локи больно от этих шуток про то, что он дохляк и не воин, а ведьма. Тор вспоминал, сколько раз Локи решал все его проблемы, сколько раз перевязывал его раны, когда Тор не мог показаться царскому лекарю и признаться, что был в Мидгарде без разрешения Всеотца. Тор осознал, что Локи - единственный, кто верит, что он сможет стать настоящим царем Асгарда, что он справится с испытанием и сможет короноваться. Или же во всех деяниях Локи был какой-то скрытый умысел? Может быть, так он пытался добиться чего-то? Тор не знал, но чувствовал: в нем что-то меняется, что-то предательски сжимает легкие, мешая дышать, когда Тор смотрит за плавными, чуть женственными движениями брата, когда он слышит его голос или случайно задевает его плечо во время тренировки… словно электрический заряд пробегает по всему его телу от этих прикосновений. Он не понимал, что с ним, и ему это нравилось.

На следующий день в той же комнате, Локи сидел на краю стола и ждал, когда Его Будущее Величество Тор осветит своим ликом учебную комнату. Ожидание затянулось, Локи взял со стола сказания о битвах с Нифльхеймом и открыл книгу приблизительно посредине. Он изучал рунические письмена, медленно скользя пальцем по шершавой на ощупь странице книги. Он погрузился в чтение, переворачивая страницу за страницей, пока Тор со всей силы не хлопнул дверь, и не прервал это занятие. Локи невольно подпрыгнул на месте и захлопнул книгу:
- Наконец-то! Не объяснишь, почему ты пришел так поздно?
- Нет, - буркнул Тор, падая на стул и небрежно открывая лежавшую на краю стола книгу.
- Хорошо, - спокойно сказал Локи, спрыгивая со стола и взяв в руки указку.
На стене висела карта стратегического планирования битвы, которую Локи позаимствовал у Всеотца, в надежде, что хотя бы это заинтересует Тора, раз уж слово «дипломатия» вызывало у брата лишь смех и скуку.
Локи медленно и четко рассказал Тору, как их отец смог победить Лафей и йотунскую армию, спланировав хитроумную военную ловушку, которую ледяные великаны никак не ожидали. Локи рассказывал это с таким красноречием и пылом, будто он сам когда-то вел армию асов в тот победоносный бой. Закончив свой длинный монолог, Локи повернулся к Тору и увидел, что тот рисовал непонятные картинки на полях книги, абсолютно не обращая на него внимания. Оскорбленный таким невежеством Локи сделал шаг вперед, он хотел ударить указкой о край стола Тора, чтобы привлечь его внимание, но вместо этого он не рассчитал длины указки и попал Тору по тыльной стороне левой руки. Локи втянул шею:
- Извини! Извини, пожалуйста, я не хотел, - быстро заговорил Локи, - я надеялся привлечь твое внимание, стукнув по столу…. Ведь ты так не станешь настоящим царем! Сделай хотя бы вид, что тебе это все интересно! И один раз постарайся запомнить то, что я тебе говорю!
Казалось, что Тор не слышал слов Локи, он поднял на него лицо искаженное гневом, встал из-за стола и направился в его сторону. Локи сделал три шага назад и уперся спиной в стену:
- Я, правда, случа….
Тор прижал хрупкого Локи к стене всем своим телом, не давая договорить. Тор был выше, и теперь он смотрел на брата сверху вниз, внимательно изучая черты его лица, будто видел их впервые. Он медленно скользил взглядом вниз, он чувствовал, что Локи съежился и начал чаще дышать, а его сердце стучало с такой неимоверной скоростью, что Тору казалась, что оно вот-вот, не выдержав такого ритма, сломается. Потом он внимательно посмотрел на его потрескавшиеся тонкие губы, и почувствовал, что Локи на доли секунды перестал дышать, пытаясь спрятать глаза. Локи не пытался вырваться из стальной хватки брата, он знал, что ему попросту не хватит сил, теперь он просто покорно смотрел Тору в глаза, дрожа всем телом. Юному магу было так жарко, ему не хватало воздуха в легких, он не знал, как поступить и что сделать. Тор прижал его к стене еще сильнее, Локи почувствовал боль в грудной клетке, казалось, что еще немного и ребра треснут, пронзая его тело насквозь. Лицо Тора было так близко, что Локи мог видеть, как вздрагивают его белесые на кончиках ресницы.
Локи не знал, как долго длилась эта пытка, ему казалось, что прошла уже целая вечность, но тут лицо Тора стало серьезным, он медленно и четко произнес вслух всего одну очень тяжелую и болезненную фразу:
- Ты просто хочешь быть царем Асгарда вместо меня…
Дыхание Тора обжигало правый уголок губ Локи, а слова прошлись острой бритвой по сердцу. «Только не отпускай меня сейчас» - промелькнуло в голове Локи, а в следующую секунду он уже съезжал спиной по стенке вниз, после того, как Тор резко отпустил его и пошел из комнаты прочь:
- Брат… - еле слышно произнес Локи, переводя дыхание, он прижался макушкой головы к прохладной стене и провел рукой по лицу, именно в том месте, где остался ожёг от дыхания брата. Он сидел на полу, чувствуя, как внутри что-то ломается…
Следующие несколько дней братья не разговаривали. Локи почти не выходил из библиотеки, а Тор проводил все время в тренировочной зале, с ожесточением размахивая молотом и разбивая в щепки тренировочных манекенов. Перед его глазами всплывало испуганно-растерянное лицо Локи, его черные волосы, которые красиво обрамляли бледное худое лицо, и тот жар, который охватил его от близости к брату, возвращался снова. Он разливался по венам вперемешку с гневом на самого себя и отчаянным желанием броситься в покои брата и снова сжать его в своих объятиях. Тор разломал еще несколько манекенов, но ему не стало легче, доспехи стали казаться ему неподъемно тяжелыми, он хотел сорвать и бросить их на пол. Доломав последний уцелевший манекен, он быстрым шагом отправился прочь из тренировочной залы, по дороге расстегивая застежки на нагрудниках и стягивая шлем.
Он вошел в свои покои и, не зажигая огня, сел в свое кресло, бросив доспехи куда-то в угол. Он производил все это с таким грохотом, что Локи, сидящей в своих покоях неподалеку, нервно вздрогнул, понимая, что брат в скверном настроении. Локи все эти дни приходил в их учебную комнату в надежде, что Тор появится. Он сидел там часами, просто глядя по сторонам. Он не мог читать, не мог сосредоточиться ни на чем. Он очень хотел пойти к Тору и просто объяснить, что он не хочет быть царем, даже если бы ему предложили это, он сам отдал бы трон Тору. Он так хотел сказать брату, что он его… любит. Эта мысль острой иголкой воткнулась куда-то под ребра и прошла насквозь. Испугавшись своих мыслей, он начал метаться по комнате, повторяя, что он любит его как брата, как прекрасного старшего брата, пример для подражания…. Нет, сейчас Бог обмана был не в силах врать, особенно, самому себе. Он любит Тора. Просто любит. Ведь любить это просто? Он задал этот вопрос сам себе, когда в коридоре раздались тяжелые шаги охраны Одина, через мгновение один из охранников постучал в дверь Локи и сказал, что ему немедленно нужно явиться в тронную залу по приказу Всеотца. Второй охранник сказал тот же самый приказ Тору. Локи бросил взгляд в висевшее в углу зеркало и вышел из своих покоев.
Парой минут позже они с Тором уже стояли перед троном Всеотца. По правую руку от Одина сидела улыбающаяся Фригга, а по левую, мудрец, который учил Локи и Тора последние три года. Атмосфера была какой-то теплой и дружественной, но Локи знал, что сейчас Один назначит день, когда Тор должен будет выступить перед советом и доказать, что он уже готов короноваться. Локи опустил глаза в пол, стараясь незаметно придвинуться поближе к брату, тот, конечно же, это заметил и бросил на него неодобрительный взгляд, тогда Локи сделал полшага в сторону и сложил руки в замок перед грудью.
- Ну что, сынок, ты готов выступить перед советом? – гордо спросил Один, искренне веря, что Локи смог вбить в голову Тора хоть что-то дельное.
- Нет, я не готов, - резко сказал Тор, - пусть лучше Локи будет царем, он у нас умный, правильный, еще и маг. А я лишь умею махать молотом. Из меня не выйдет царь… - он развернулся на каблуках и пошел прочь, не слушая, что говорят ему вслед отец и мать.
Локи пытался подобрать слова, чтобы как-то объяснить все произошедшее родителям, но не смог найти ни одного нужного слова, он поклонился и исчез из залы вслед за Тором. «Вот дурак! Остолоп! Болван!» - Локи летел по коридорам чертога со скоростью ветра: «Ты у меня сейчас точно получишь…». Он без стука влетел в покои Тора, и уже было открыл рот, когда увидел Тора, сидящим на кресле и утирающим слезы. Локи опешил, не в силах поверить увиденной картине. Второй раз за столь короткое время, не в силах подобрать нужных слов, Локи просто подошел к креслу брата и сел перед ним на колени. Он посмотрел на него снизу вверх и положил руку на колено:
- Брат, ты сможешь стать царем. Если не ты, то у Асгарда не будет царя. Потому что больше нет никого, кто был бы достоин этой чести…
Тор молча смотрел на Локи. Он вспомнил, как в детстве Локи обожал подкрадываться к Тору и обнимать его со спины, прижимаясь щекой к лопаткам. Он положил свою руку сверху на руку Локи и молча кивнул головой.
- Завтра продолжим занятия, и я поговорю с Всеотцом, чтобы он дал нам еще немного времени, хорошо?
Тор снова молча кивнул, упираясь лбом в макушку брата:
- Прости, но я хочу побыть один, - медленно произнес Тор и резко выпрямился, безжалостно разрушая волшебство этого момента. Локи посмотрел на него с укором, но покорно покинул спальню Тора, закрыв за собой дверь.
Один дал им три недели на то, чтобы Тор был готов выступить перед советом. Время летело быстро, Тор и Локи проводили почти все дни вместе. Оба были этому очень рады, но оба это скрывали и вечно ворчали друг на друга. Тор все так же подшучивал над Локи с указкой, а Локи с каждым разом все сильнее краснел, порываясь броситься к Тору и на полном серьезе выпороть его этой указкой.
Теперь Тор относился к учебе серьезно. За три недели он смог выучить то, что не мог выучить за последние годы. И блестяще выступил на совете. Отец, мать и Локи сияли гордостью за Тора, который скоро станет царем Асгарда. Один дал по этому поводу пир. И Тор праздновал со своей троицей друзей и Сиф. Тор веселил и шутил, улыбаясь всем собравшимся. Дата коронации была назначена, и Тор снова был счастлив, а Локи как бы и не нужен больше. Локи никогда не было места рядом с Тором, когда у него все хорошо. Локи нужен лишь в те моменты, когда все плохо. И грустный Локи удаляется в свои покои, не в силах присутствовать на этом празднике в честь брата.
Он зажигает свет факелов, он открывает книгу, ту самую, которую читал в тот день, когда в нем что-то сломалось, в тот момент, когда он понял, что любит Тора. Теперь ему больно, но он не покажет этого. Ему показалось, что Тор тоже испытывает к нему такие же чувства, и он был прав, ему лишь показалось. Он отбрасывает книгу в сторону, когда слышит, что дверь в его покоях открывается:
- Я никого не хочу видеть, - не оборачиваясь на дверь, говорит Локи.
Ответом ему служит тишина, и он все-таки оборачивается. На пороге в нерешительности стоит Тор. Локи молча смотрит на него.
- Поздравляю, будущий царь, - Локи кидает ему эту фразу, словно стреляет из арбалета, он отвешивает поклон и отворачивается к окошку.
- Почему ты не в зале? Не рад за меня? – спрашивает Тор,
- Я очень рад за тебя, но я хочу побыть один, - Локи выделяет последнее слово.
- А я никуда не уйду, - твердо говорит Тор, садясь на кресло.
Локи бросает на него безразличный взгляд, пытаясь скрыть истинные эмоции. Он берет со стола книги и относит их в шкаф, который стоит возле входа. Локи оказывается за спиной Тора, тот его не видит, Локи делает глубокий вздох и опирается лбом о шкаф.
- Ты злишься, Локи? – спрашивает Тор таким тоном, будто он спрашивает, что у них на обед.
- С чего ты взял? Разве у меня есть повод? – слова Локи пропитаны печалью.
Тор ее чувствует, но делает вид, что не замечает:
- Сегодня такой радостный день, а ты не радуешься. Я бы хотел, чтобы все дорогие мне люди радовались вместе со мной.
- Мне кажется, все дорогие тебе люди радовались вместе с тобой, пока ты не пришел сюда, - Локи нервно бросает книги на одну из полок и поворачивается к Тору.
- Да что с тобой? – с искренним непониманием спрашивает Тор.
- Что со мной? Что со мной? Я люблю тебя… - громко крикнул Локи, сам не осознавая, что говорит. Разбив тишину таким признанием, он пугается сам себя.
Тор же резко подскакивает, оборачивается и бросается к Локи, тот непроизвольно закрывается от него руками, ожидая, что Тор, не жалея силы, ударит его по лицу или швырнет в стенку от гнева. Но вместо этого Тор лишь несильно толкает и прижимает его к двери, упирается руками в стену с двух сторон от головы Локи и, глядя в пол, кладет свою голову ему на грудь. Локи кажется, что ему на грудь поставили все Девять миров, все попытки вздохнуть заканчиваются провалом. Он проводит руками по шее Тора, запуская их в волосы, и одаривает его затылок поцелуем:
- Мой царь, - говорит Локи, поднимая голову Тора за подбородок.
- Не говори так, - коротко бросает Тор, касаясь губами лба Локи, - я бы отдал всё царство тебе, если бы ты попросил, - он нежно проводит кончиком носа по щеке. Локи резко убирает голову в сторону, словно это было не нежное прикосновение, а болезненный укус. Тор улыбается в шею Локи, он проводит носом до уха и тихо шепчет:
- Я тоже тебя люблю.
Локи улыбается, краснеет и утыкается Тору носом в плечо. Они оба смеются, как будто им сейчас по 7 лет, а это всего лишь веселая игра. Локи берет Тора за запястья, и проводит пальцами вверх, убирая его руки от стены и сцепляя их в замок со своими руками. Он скользит губами по переносице Тора вниз, касается кончика его носа своим, а потом еле ощутимо касается губ Тора. Младший брат смотрит в огромные голубые глаза старшего и видит в них море и небо. Тор хитро щурится, готовя какую-то неожиданность, Локи смотрит на него вопросительно. Тор одним движением расцепляет руки и притягивает брата в свои объятья:
- Ты знаешь, я скоро стану царем, и мне будет нужен мой собственный военный советник.
Локи смотрит на брата с ухмылкой, в то время как Тор продолжает:
- Но для этого тебе нужно научиться хорошо сражаться. И я буду тебя учить. Но запомни, если ты будешь таким же ужасным учеником, как я, я буду тебя наказывать.
Локи смеется и целует брата в шею:
- Тогда я буду самым ужасным учеником во всех Девяти мирах, мой царь.

@темы: Тор/Локи, Фанфик, Локи, romance, Слэш, PG-13

---

[Fujin!!]

посмотрите, я сделала клип! *_*
пейринг обычный) музыка Natalie Merchant - My skin очень уж она подходила)

@темы: Тор/Локи, Фанвидео, Локи, romance, G

---

[Thor_community]

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра