Название: ВратаФандом: Тор, Мстители
Автор: Angst-Team
Бета: Angst-Team
Категория: слэш
Размер: миди (10 027 слов)
Пейринг: Тор/Локи
Рейтинг: PG-13
Жанр: ангст
Дисклеймер: не моё, не извлекаю
Статус: закончен
Задание: «— Зачем мужчине жениться на мужчине?
— Из соображений безопасности.»
Размещение: написано для феста "25й кадр" на Thor_community
- Ты положил на него Мьёлльнир, тебе и решать.
Тор, сделав шаг назад, только и выдохнул:
- Хорошо, отец.
«Брат», - говорит Тор, когда они в первый раз после Манхеттена вместе садятся за стол. Локи же смотрит на него так, что кусок птицы встает поперек горла. Тор откашливается, а потом заливает першение, горечь и страх красным вином. Всё, что запоминает Тор из этого вечера, - как его зубы впиваются в мясо, отделяют кусок пищи от общей плоти, как он вдумчиво пережевывает и, наконец, глотает. Небольшая передышка, и всё повторяется сначала. Локи наблюдает за ним молча лишь по одной причине – его рот надежно закрыт железной маской.
Солнце, напоследок окрасив зал в алый, заходит за горизонт.
Раньше Тор не знал, что такое бессонница. Стоило ему закрыть глаза, и он тонул в сладкой дреме, как в весеннем воздухе. Теперь он лежит на спине.
Лежит на боку.
Лежит на другом боку.
Сон не идет, а в глаза будто песка насыпали. Он еще далек от ненависти к себе, но уже порой бывает на пороге легкой тошноты. Простыни пропитываются его божественным потом, однако пахнут не лучше, чем объедки. Белье, помойный жгут, на сотый поворот обвивает его голени и бедра. Липнет, как продажная девка.
Тор дышит медленно и глубоко.
Чего ждал Локи, когда позволил себя заковать в цепи и доставить в Асгард? Быть может, он думал, что будет суд. Торжественный и блестящий, где приговор окажется столь ужасным, что докажет – каждый поступок Локи был оценен по достоинству. Или, напротив, он полагал, что не будет ничего. С него снимут цепи и намордник, скажут: «Делай, что хочешь. Ты настрадался достаточно». Это всё Тор придумывает не сам, но, конечно, и не спрашивает у брата. Скорее, собирает каждую сплетню, впитывает всякое злословие, что ему удается встретить. Теперь он не может забыть, эти пустые предположения гремят в его голове, мешая и спать, и бодрствовать.
На деле выходит иначе. В тронном зале тихо и пусто. Послеобеденное время, все спят. «Обычаи необходимо чтить, - говорит Один и добавляет, обращаясь только к Локи: – Тор положил на твою грудь Мьёлльнир, и ты знаешь, что это значит. - Замужество, - хрипло выдыхает Тор. - Или рабство, - кивает Один».
А ночное небо сегодня безумно яркое.
Локи прячется. Пусть временно лишенный возможности произносить слова вслух, но по-прежнему окутан магией. Иногда сольется со стеной, а, когда солнце начнет клониться к закату, выступит из неё, напугав до полусмерти. Тут всё не так, как в Мидгарде. Потом эти полумертвые так и слоняются по залам и коридорам, а Локи усмехается. Губ не видно, но по тому, как поднимаются брови – Тор понимает все.
Порой брат сидит в центре залы, а асы ходят туда-сюда. Гордые, звенят своими доспехами и оружием, раскатисто радуются и пахнут хмелем. Они смотрят сквозь него, а он слушает их секреты, впитывает тайны. Серебристый смех затекает Тору в уши, изящный, но злой.
- Когда брату можно снять намордник? – глухо спрашивает Тор.
Они с Одином сидят за столом вдвоем. Никаких женщин, никаких слуг. Царь и наследник. Можно подумать, что знания о том, как справедливо править, должны передаваться по воздуху.
- Когда он станет твоим мужем.
Как и любые слова Одина, эти звучат словно истина, единственно верный путь и приговор разом. Тор смотрит на отца долго и пристально. Тот стар, но его немощность обманчива. Он, как машины в Мидгарде передвигаются на топливе, держится на мудрости и уважении других к себе.
Тор больше не считает, что Один поступает мудро по отношению к Локи, и ему хочется снова ослушаться. Но, последуй он за своим сердцем – тут же окажется среди людей, в бесконечной дали от брата, оставив того без защиты и в полном одиночестве. Он сделал так однажды, повторять же не намерен.
Уважения к отцу тоже больше нет. Оно испаряется с резким шипением, как вода, что попала на раскаленные камни.
Всевидящ Один или нет, но своего старшего сына знает, как облупленного.
- Однажды ты уже пошел против меня, Тор. Помнишь, что из этого вышло?
Тор помнит. Он повзрослел так, что никаким яблокам из сада Идунн этого не исправить. Впрочем, сожалеть тут не о чем.
- Конечно, отец, - привычно громко отвечает Тор, и отчего-то ему кажется, что зал трещит по швам.
Каким-то непостижимым образом он знает, что Локи вздрагивает в своей комнате. Вздрагивает и усмехается.
Могут ли его губы двигаться под маской?
Торжество должно длиться три дня. Перед началом Тор заходит в покои Локи. По старой детской привычке не стучится даже, а просто широко распахивает двери, и получает на это такой взгляд – кажется, будто голой кожей на ледяное крошево упал. Он подходит к брату и тянется ладонью к затылку, но, когда касается волос, то пальцы ловят только воздух. Тору не надо шевелиться, чтобы знать, кто стоит за его спиной.
- Я просто хочу снять, - оправдывается он.
Поступок, который должен был продемонстрировать благородство и широту души, вмиг становится жалким. «Что же ты раньше-то не сделал этого?» - шуршит пожухлой листвой внутри. Он оборачивается стремительно и успевает заметить, как Локи пожимает плечами. Тору и раньше порой казалось, что брат читает его мысли, но он только отмахивался от подобного предположения.
Тогда он ничего не знал о Локи.
Одной рукой Тор придерживает его за пояс, а другой расщелкивает застежку. Звук мерзкий, будто что-то невозвратно ломается. Металл оттягивает руку, мажет невидимой копотью. Тор бездумно отбрасывает гадкий предмет в сторону.
- Хочешь оставить это здесь? – хрипло, как со сна, спрашивает Локи. – А если на тебя одену и запру в самой сырой темнице?
В первый момент Тор чувствует дрожащую злость, но потом смеется. «Не сделает, не посмеет», - думается отчего-то ему.
- Смейся, пока можешь, - мягко стелет Локи, а спать-то будет жестко до боли. – Так и что теперь? Благодарить тебя со слезами на глазах?
- Просто не хотел, чтобы ты так… перед всеми гостями.
- Стыдился бы невесты?
Как слова не разъедают ему язык и рот?
- Нет. Я волнуюсь за тебя, брат.
- Мне-то что с того?
Тор не отвечает. Ему хочется ударить, разнести, сломать и выкорчевать. Изо всех сил он старается сдержаться, поступить так, как никогда не поступал ранее, но стихия грома бушует в нем. Он делает пару шагов в сторону от Локи и без особых усилий переворачивает кровать. Ни на секунду ему в голову не приходит мысль, что кроме подушек, одеял и перин, там могут быть и другие вещи брата. Может быть, важные вещи. Но теперь уже не узнать, а время вспять не воротить.
Впрочем, если быть откровенным, Тор о своей выходке не жалеет.
- Прекрасно. Я бы на твоем месте доломал, ведь мне теперь предстоит спать на другом ложе, не так ли?
Сообразить сразу, что имеет в виду Локи, Тор не может. Он весь замирает, а когда приходит понимание – краснеет жаркою волной. Лицо, шея, грудь и, кажется, даже живот горят от стыда.
- Тор, а мне последнее желание положено? – продолжает ерничать Локи.
Он спрашивает не просто с издевкой, а будто сама мысль об отказе – абсурдна. Тор же понимает, что ничего хорошего от брата ждать не стоит, но разве он может сказать «Нет»? Дождавшись, когда пожар на коже утихнет, кивает, чуть прикрыв глаза:
- Да.
- Поцелуй меня, - с надрывом смеется Локи.
- Это шутка?
- Нет, я серьезно.
И самое жуткое, что по взгляду Тор понимает – как никогда серьезно. Он подходит к Локи вплотную, наклоняется и целует в губы, которые всё ещё чуть заметно кривятся в усмешке. Прикосновение недолго остаётся безвкусным, потому что Локи разжимает губы и целует скорее сам, чем в ответ, засовывает язык Тору в рот, а потом крепко сжимает зубы на нижней губе. Ох, конечно, не в порыве страсти и не случайно. От неожиданности этой боли Тор даже вздрагивает, но вырваться не пытается.
Локи отпускает лишь тогда, когда кровь уже течет по их подбородкам. Тор пытается понять, что это все значит, но потом просто утирает ладонью рот и чувствует, как рана быстро затягивается.
Быть может, его брат всё-таки не ядовитый.
- Зачем? – удивляется он.
- Если попытаешься на празднике так сделать – в лицо плюну, - с улыбкой говорит Локи и выходит из комнаты.
«А сейчас, как будто, ты не это сделал», - мрачно подытоживает Тор. Он не знает, как пережить эти три дня.
Оказывается, не так уж много вина и меда надо, чтобы гости забыли о том, зачем они собрались, кого нехотя чествуют. Их неодобрение и подозрительность вымываются из тела так быстро, так бесследно…
Тор пьет больше всех, но опьянеть не может. Он все так же чувствует осуждающий взгляд Одина и насмешливый – Локи. Ранят оба, но продолжает щипать только от второго.
- Оно будто зачарованно, - говорит Тор брату и указывает на кубок.
Эти слова обращены в прошлое, в то время, когда он делился с Локи всем, что его тревожило, не выбирая выражений. Но самое удивительное то, что Локи, тот, из прошлого, вдруг отвечает ему:
- Я проверил, что нет.
Тор улыбается почти счастливо. Даже если Локи оберегает его не задумываясь, повинуется старым инстинктам, которые по-прежнему требуют защищать, Тору и этого достаточно, чтобы хоть один раз за вечер вдохнуть полной грудью.
- Спасибо.
- Тор, тебе хоть раз в жизни приходило в голову, что я могу тебе соврать?
- Э, - глубокомысленно отзывается Тор.
Как ни крути, после всех событий, он только этого и должен ждать: обмана, предательства, что его распнут при первой возможности. Но сколько он не смотрит, сколько не напрягает зрение – перед ним только его брат, а чудовища из Етунхейма как не было, так и нет.
- Ты глупец.
- А ты… - начинает с запалом Тор, а потом сникает.
Сказать ему нечего.
- А я нет, - довольно улыбается Локи и отпивает вина из своего кубка, впервые за весь праздник.
Под утро асы начинают засыпать там, где сидели. На их бородах остаются капли того, что они пили, и крохи от еды, что отправлялась к ним в рот. Храп, поначалу легкий, но становящийся все тяжелее, окутывает помещение. Тревога внутри Тора ворочается, как заведенная, а значит, ему не спать. Он резко поднимается из-за стола.
- В покои ходить нельзя, - тут же окликает его Локи. – Иначе брак будет считаться незаключенным. Хочешь начать все сначала?
- Я иду подышать свежим воздухом, - отмахивается Тор.
- Я пойду с тобой.
- Зачем? – искренне удивляется он.
- Проследить за тобой. Всегда, стоит мне отвернуться, ты себя идиотом выставляешь.
- Не без твоей помощи, - бурчит Тор. – Пошли.
Они молча поднимаются на смотровую площадку, где их ослепляет золото. Солнце и дворцы светят так, будто влюбленные радуются встрече после долгой разлуки.
- Ты всегда любил золото, - задумчиво замечает Тор, щуря глаза.
- Отгадал, - вдруг соглашается Локи, но все его тело выглядит, как знак вопроса.
Тор пытается прочесть эту прямую спину и чуть заметный поворот головы на север, да то, как руки скрещены на груди, но терпит поражение. Не знает он, что хочет спросить брат, а значит, и ответа ему не найти. Было бы так легко взять и задать вопрос в лоб, так в его духе! Тор уже открывает рот, слова готовы сорваться с языка, но Локи прерывает его:
- Греешься, как бездомная собака по началу весны. Наслаждайся, пока можешь.
- Я всегда могу!
- Скоро наступит сезон дождей.
- Это отчего же?
Локи подходит к Тору совсем близко и выдыхает ему в лицо:
- Оттого, что ты рыдать будешь.
Тор настолько ошарашен, что и вовсе растерян. Он еще долго стоит и смотрит на город после того, как Локи уходит. Но сколько золотым нитям не виться, возвращаться в пиршественный зал приходится.
Когда Тор спускается к обновленному пиру, то Локи и след простыл. Хотя все зависит от того, как смотреть: глазами или сердцем. Знакомая фигура в зеленом – вот она, по правую руку. Но это лишь иллюзия, призванная отвлекать гостей а, может быть, и Тора. Где живой Локи из плоти и крови, не известно. Найти его не составит труда, если доложить обо всем Одину, но Тор не предатель и никогда таковым не был. Хочет его брат пропадать етун знает где и строить козни за спинами тех, кто его любит, – пусть.
Из Асгарда ему все равно никуда не деться – тут отец расстарался на славу.
К вечеру третьего дня, точно к первой брачной ночи, Тор наконец-то вусмерть пьян. Он не двигает языком, а ворочает. Слова становятся похожими на монстров. Он расхлябанно подкалывает сидящую рядом иллюзию, а та только доброжелательно улыбается.
- Вот всегда бы так! – радостно орет Тор и ударяет рукой по плечу, которое оказывается твердым, а значит, настоящим.
- Я и не думал, что ты будешь скучать.
Никаких следов былой роскоши найти не удается, лицо брата выражает презрение и усталость.
- Где ты был, Локи? – громким шепотом спрашивает Тор.
- Почему не побежал докладывать Одину?
- Где ты был? – упрямо настаивает Тор.
- Договаривался с врагами Асгарда напасть на вас, когда никто не будет ждать.
Тору хочется глупо переспросить: «Правда, что ли?», но он прикусывает себе язык. Зачем ему ответ, если он все равно не знает, что дальше делать.
- Ты идти-то можешь? – прищуривается Локи.
- Не знаю пока, - ржет Тор радостно.
Ему кажется, что это и в самом деле смешно.
- Мы должны будем вместе пройти отсюда - и до твоих покоев, - размеренно поясняет Локи, будто его это не касается. – Гости будут сопровождать нас с факелами.
- Песнями и плясками? Локи, я же бывал на свадьбах!
- В таком же состоянии? Тогда это нельзя засчитать. Так вот, мой любимый муж, если ты упадешь по пути в спальню – я тебя уничтожу.
«Любимый» звучит как миндальная горечь, как чернота.
- К чему условия, Локи? – говорит Тор и хватает Локи за руку. – Весь вечер сплошные угрозы! Если хочешь что-то сделать, то давай!
У Локи на щеках появляется румянец. Он вырывает руку и недобро усмехается, а Тор видит, как дрожит воздух. Через секунду весь стол покрыт змеями и пауками. Последние начинают охотиться за черными, скользкими и блестящими лентами, пытаться сожрать их. Раздаются вопли, и посуда падает на пол – бьется вдребезги или гремит.
- Локи! – возмущается Тор.
- Кто я такой, чтобы перечить тебе? Ты сам сказал «давай».
- Верни, как было, немедленно!
- Возможно… - как-то растерянно, будто выпадая из разговора, отзывается Локи, не глядя на Тора.
Напряжение ускользает из их препирательств. Тор следит за взглядом Локи и натыкается на Одина. Удивления он не чувствует. Воздух снова покрывается едва заметной рябью, и еда возвращается на столы. Ни у кого из присутствующих теперь нет ни желания, ни аппетита продолжать. Да и хмель со всех слетел, кажется, изрядно.
У этого есть и хорошая сторона – Тор протрезвел тоже и предстоящий путь больше не пугает его. В тишине, но в сопровождении факелов, они доходят до спальни Тора. Двери за их спинами захлопываются с недопустимой поспешностью.
- Я бы припомнил им это.
- Я не ты, - вздыхает Тор и принимается снимать доспехи.
Одну из пластинок заедает, и Тору никак не удается с ней справиться. Он царапает об нее пальцы до крови и, наконец, с силой дергает. Погнутый острый кусочек остается в руке, а красный плащ сваливается с одного плеча.
- Тебе помочь раздеться?
- Нет, - бурчит Тор, таким же образом избавляясь от второго крепления.
Он продолжает свою борьбу до тех пор, пока не остается только в рубашке и штанах. По телу прокатывается сладкая истома облегчения.
- Погаси свет, мы…
Тор поднимает взгляд на брата, и больше он не в силах говорить. Пальцы Локи легко скользят по застежкам, ничего не повреждая, ничему не вредя. Тяжелые ткани одна за другой сползают на пол с чуть слышным уханьем.
- Локи, что ты делаешь?
- Раздеваюсь.
Тор пытается вспомнить, смотрел ли он так на брата прежде. Чувствовал ли мутное желание, когда взрослел или став взрослым. Память чиста, но и услужлива: вот они голые купаются в озере, а вот он целует Локи сразу, как освободил от маски.
Хочется забыть о возможности второго дна в каждом поступке Локи. Не думать о том, что он будит в Торе желание лишь ради того, чтобы поиздеваться или укорить. Но даже наследный принц не может позволить себе такую роскошь.
- Зачем? – затаив дыхание, спрашивает Тор.
- А то ты не знаешь! – повышает голос Локи.
От дрожащей нервозности ответа уйти кажется единственно верным. Он теперь тратит так много сил, чтобы поступать правильно.
Пока Тор бесконечно ходит по дворцу, а потом и вовсе по полю, босыми ногами приминает сочную траву, он все думает о том, спит ли Локи или в своих движениях повторяет торовские и лежит на спине, а потом лежит на боку, а потом… на другом боку.
Он возвращается в свои покои под утро, но Локи там уже нет. На простынях остался отпечаток чужого тела. Тор проводит рукой по ткани и ощущает чуть заметное, остаточное тепло. Кровь приливает к паху.
В Асгарде всё спокойно.
Тор занимается привычными делами. Завтракает по утрам с отцом, выезжает на охоту со своими воинами, смеется во время шумных застолий. А ещё каждую секунду божественного безвременья Тор помнит, что Локи обманывает его. И те объяснения, что удовлетворили бы его раньше, больше не кажутся правдоподобными. Тору не с кем поделиться своим страхом.
Большую часть времени они с братом существуют, как две параллельные прямые, как две далекие вселенные. Локи сидит с книгами и пергаментами или общается с теми, кому никто бы руки не подал. Иногда доводит Тора, но гораздо чаще зло шутит над кем-нибудь ещё. Ему скучно, он изнывает, запертый в четырех стенах, пусть те и сделаны из воздуха. Конечно, Асгард - его дом, но с каждый днем он всё больше напоминает тюрьму.
В тот вечер очень жарко.
- Не стоило так, - укоряет Тор Локи за очередную насмешку.
- Мне и Одина достаточно в качестве цензора, - фыркает тот.
Зачем отец так пристально наблюдает за Локи? Тор уверен, что это только вредит. Он собирается с духом много дней, проводит время в ожесточенных тренировках, которые должны привести в порядок не столько тело, сколько душу.
Когда солнце светит особенно ярко, Тор чувствует себя сильным от этого, и приходит к отцу.
- Я хотел поговорить с тобой.
- Что-то случилось? Это по поводу Локи? – настороженность, пусть и спрятанная, звучит отчетливо в голосе Одина.
- Хм.
Тор молчит, ждет, пока слова докатятся до горла, и он не сможет их сдерживать, не сможет промолчать.
- Ничего не случилось, но это по поводу Локи, - кивает он.
- Я слушаю тебя.
- Мне кажется неправильным, что он заперт здесь, - пожимает плечами Тор. – Отец, это же не тюрьма! Он вернулся домой. Пусть ходит, куда хочет.
- Я не могу этого позволить.
- Но…
- Когда-нибудь ты поймешь меня, - говорит Один. – А пока присмотрись к тому, кто раньше тебе был братом.
Тор выдыхает раздражение и грубые слова. Уж он присмотрелся, разве что лицом не прилип.
- Хорошо, - соглашается он с отцом больше для видимости.
Когда Тор уже почти выходит из тронного зала, в след ему раздается:
- Пусть меньше спит в вечерние часы!
Тор сначала закрывает дверь, а потом осознает сказанное – задним умом крепок, так, кажется, говорят. Локи всегда пропадает, когда заходит солнце. Иногда оставляет вместо себя двойника, но чаще просто исчезает безо всяких следов, а потом уверяет, будто задремал. Есть ли хоть что-то, чего Один не знает?
Он гуляет по садам и бескрайним просторам. Ветер теплый, пахнущий пыльцой, сильный. Тор чувствует, как его волосы спутываются, сбиваются в колтуны. Его душу переполняет любовь. Та, больше не братская и не спокойная, более всеобъемлющая, чем когда-либо раньше. Он не знает, как выразить то, что одновременно мучает и радует его. В словах он недостаточно искусен, а любой поступок кажется малым по сравнению с безбрежностью нежности. Тело сказало бы лучше всего, но как раз ему давать волю нельзя.
После долгих раздумий, Тор предпочитает действие инертности:
- Один знает, чем ты занимаешься, когда тебя нет тут, - говорит Тор.
- И чем же? – усмехается Локи.
- Да я-то тут причем? – рявкает Тор. – Это он знает, а не я.
- И ты мне рассказываешь об этом, потому что?..
- Потому что я люблю тебя.
Пока слова были внутри, Тор себя чувствовал так, будто набил карманы спелыми ягодами: и не съесть, и не сесть. Теперь ему становится на удивление легко, как гора с плеч упала, куда уж тут морошке.
- Ты ошибаешься.
- Где именно? – не понимает Тор.
- Ты не можешь меня любить, - говорит Локи. – Я совсем не похож ни на твоих друзей, ни на женщину из Мидгарда.
- Ну, - Тор пожимает плечом. – И что с того? Зато ты был первым.
- Не смей! Говорить! Что лю…
Голова пуста, но зато движения стремительны. Тор вцепляется в одежду Локи и резко дергает его на себя. Раньше, чем брат успевает опомниться, Тор целует его. Пряный вкус и стоны мутят разум, заставляют ослабнуть. Барьеры падают, и вместе со слюной Тор пробует тоску, страх и желание. Мир меняется безвозвратно.
Тор не знает, сколько проходит времени, прежде чем они разрывают поцелуй, так же, как не может сказать, кто отстраняется первым.
Локи смотрит на него и смеется:
- Ты так сморишь…
- Как?
- Голодно.
Он подхватывает Локи, почти взваливает его на плечо, проносит через комнату и роняет на кровать. Локи лежит, раскинув руки, и не делает ничего. Он лишь спокойно смотрит, как Тор раздевается догола и забирается на кровать.
- А мне самому надо было? – с издевкой спрашивает Локи, но возбуждение смягчает его голос.
- Нет.
Тору хватает одного рывка, чтобы расправиться и с застежками, и с пуговицами на одежде Локи. Он поспешно избавляется от ткани и с наслаждением проводит ладонями по открывшейся коже. Звуки перестают существовать, остается только прибой, шумящий в ушах. Движения привычны, но ощущения новы. У него дрожат руки, когда он, ухватившись за щиколотки, разводит Локи ноги, а затем льет на свои пальцы масло, которое едва заметно отдает смутно знакомым цветочным ароматом. Сопротивление незначительно и вскоре сменяется требовательностью, а Тор не в силах отказать.
Его движения размерены. Глубже и глубже, чтобы достать до самого нутра. Это Тор входит в Локи, но такое чувство, что и Локи проникает в него, до самой сердцевины-сердца.
Он чувствует, как раскален воздух.
Не останавливаясь, поддаваясь ритму пульсации крови – все быстрее и быстрее, пока крик не поднимется из солнечного сплетения и не выплеснется наружу вместе с семенем.
После они лежат на смятых простынях и смотрят в потолок.
- Почему мы не делали этого раньше? – интересуется Тор.
- Ты не хотел, - отзывается Локи, переворачиваясь на бок.
Теперь он пристально смотрит на Тора, будто ждет чего-то.
- Хм, - Тор чешет нос и морщится. – Очень хорошо, что теперь захотел.
У Локи от этих слов вид становится чуть ошарашенный, и, может быть, именно из удивления он не сопротивляется, когда Тор сгребает его в охапку.
- Хочу спать, - бурчит себе под нос Тор.
Локи несколько раз пытается выскользнуть из объятий, но Тор держит крепко. Впервые за долгое время он засыпает быстро, а его сны безмятежны.
Наутро пальцы все еще в масле. Тору от этого и хорошо, и стыдно. Так стыдно.
Однако, как бы хорошо им ни было ночью, Локи продолжает где-то пропадать. Тор пытается поговорить с ним, но выходит плохо. Локи смеется, увиливает, доводит его, затыкает рот поцелуем или тащит в спальню. Не делает он лишь одного – не отвечает на вопросы. Тор изводит себя предположениями и всерьез рассматривает вариант пытать с пристрастием Хеймдалля, пока не вспоминает, что брат умеет прятаться и от этих всевидящих глаз. С ужасом он понимает, что не знает, какая измена расстроила бы его больше: ему самому - или государству.
Лукавит.
Конечно, ему.
Он гуляет по саду, когда слышит знакомый свист. Тор задирает голову и видит Сиф, что сидит на самой высокой ветке дерева и болтает ногами. Дереву безразлично её присутствие.
- Как дела? – спрашивает она.
- Прекрасно! – кричит Тор.
- Забирайся сюда, - предлагает Сиф.
Ствол и ветки толстые, крепкие, не вызывают сомнений. Выдержат еще десять асов на себе. Но все же самые тяжелые доспехи он оставляет внизу, прежде чем забраться. С верхушки открывается прекрасный вид, а листья пахнут волшебно.
- Ладони подставь.
Тору в руку сыплется, постукивая, крупный фундук. Он берет самый большой орех и засовывает в рот.
- Рататоск ограбила?
- Кухню, - довольно хмыкает Сиф. – Мы в последнее время тебя совсем не видим, Тор.
- Знаю. Знаю, - Тор болтает ногами в воздухе. – Я тоже скучаю по вам.
- Так пришел бы хоть раз на общую тренировку или к ужину вышел! И…
Тор видит, как Сиф колеблется: сказать или не сказать. Ему любопытно, но он не торопит, почему-то боится спугнуть. Его подруга, кажется, еще похорошела с тех пор, как он видел ее последний раз, если такое возможно. Волосы, густые и черные, струятся шелком по спине и плечам. Когда-то асы шушукались, что Сиф увлечена вовсе не боевым искусством, а Тором, вот и таскается везде с ними. Но крепкий удар юной воительницы уберег её от прямых вопросов. Сейчас, когда Тор видит, насколько она красива, ему как никогда хочется, чтобы все сплетни оказались бессмысленной чепухой.
- И? – наконец, переспрашивает он, когда молчание слишком уж затянулось
- Приходи вместе с Локи.
- Хорошая ли это идея, Сиф?
- Чтобы ты себе не напридумывал – мы все ещё твои друзья! – горячо возмущается она. – Если тебе нравится Локи, то что ж, мы готовы снова принять его!
- Но когда-то мы были все вместе. Разве вы не готовы просто простить его? – удивляется Тор.
Сиф берет орешек с его ладони, у Тора слишком большие руки, вот она и высыпала случайно все, и долго жует, прежде чем ответить.
- Не знаю, - наконец говорит она. – Он сделал много плохого, не так ли?
- Мы все ошибаемся!
- Не знаю, - повторяет Сиф. – Я уверена, что если бы вы пришли вместе, то остальные бы тоже привыкли.
- И к нашему браку?
- Ну, - Сиф улыбается, - это же все не по-настоящему, верно? Просто шутка Всеотца.
- Странная шутка, - вздрагивает Тор.
- Да. Но ничего серьезного. Мальчики посмеиваются, конечно, но это не страшно. Скажешь им замолчать – они послушаются.
Тор вздыхает. Он хочет знать, почему восстанавливать всегда дольше - не только чем разрушать, но и чем строить.
- Не грусти.
Сиф гладит его по щеке, как ребенка, а потом кувыркается вниз, повиснув на руках.
- Мне пора идти.
- До встречи, - улыбается Тор.
- Ага, - раздается уже откуда-то с земли.
Спуск был очень проворным.
Часть орехов удается съесть, на остальные находятся большие пушистые любопытные белки. В воздухе разливается вечер, и можно было бы вернуться во дворец, но приходить раньше Локи Тор не планирует.
Он растягивается на ветке и думает о словах Сиф. Конечно, можно попытаться жить так, как раньше. Участвовать в охоте, походах и застольях. Требовать от Локи присутствия. Заставлять и себя, и брата терпеть насмешки, которые неизбежны сейчас. Но в одну реку нельзя войти дважды, а старое русло еще не значит лучшее.
- Ты скучаешь по нашим друзьям? – спрашивает Тор у Локи, когда на улице уже совсем темно, а они лежат под одеялом.
- У нас никогда не было общих друзей, Тор, - смеётся Локи. – А по твоим не скучаю.
- Я сегодня говорил с Сиф… - начинает Тор и чувствует, как Локи напрягается в его руках. – Она сказала, что без нас скучно.
- Прямо так?
- Не совсем, - смеется он.
- Не выдумывай лишнего, - вздыхает Локи. – Спокойной ночи.
- Ага… - растеряно отзывается Тор.
Скоро полнолуние, и он не знает, значит ли это хоть что-нибудь.
«Единственный выход - это слежка», - решает Тор. Изо дня в день он пытается следовать за братом, но выходит плохо. Казалось бы, достаточно не спускать глаз, и тогда все получится, но реальный мир оказывается жесток.
В первый раз Тор ведет Локи от самых покоев. Следует за ним по длинным коридорам, спускается в подземелье и пытается спрятаться за книжным стеллажом. Когда же проходит несколько часов, ноги затекают, а глаза начинают болеть от попыток разглядеть что-либо в темноте, Тор выглядывает из своего укрытия и обнаруживает, что комната пуста. Он чуть не воет от досады и шарит по стенам в поисках потайных дверей. Ничего подобного ему не попадается. Вечером Локи выглядит довольным и всё посмеивается безо всякой причины, а потом резко грустнеет.
- Если я скажу, что мне иногда надо побыть одному, ты мне поверишь? – спрашивает он.
Тор отрицательно качает головой. Тогда Локи подходит к нему, садится на колени и ерошит волосы на затылке. Сердце Тора сжимается от тоски.
В следующий раз Тор умнее и не вваливается за Локи в те помещения, откуда лишь один выход, а ждет снаружи. Ему удается проследовать за братом до выхода из сада, но потом тот теряется из виду. Однако и этого достаточно, чтобы понять – Локи направляется к подножию гор. Тор вспоминает, как брат спрашивал его в детстве: «Разве ты не чувствуешь воздух?». Он не понимал тогда, и сейчас не понимает, что это значит, но догадывается о неразрывной связи этого со способностями Локи ускользать. Если бы он только смог осознать, если бы смог так же раствориться в чуть заметном дуновении ветра…
В Асгарде становится холоднее. Это сладкое время похоже на осень в Мидгарде. По всему дворцу стоят корзины со спелыми фруктами, и Тор вечно не может удержаться, чтобы не стянуть то красное яблоко, то желтую грушу. От большой любви он пичкает сочными плодами и Локи, но тот только бурчит и отплевывается. До тех пор, пока не замечает, как Тор смотрит на его губы, когда те блестят от сока.
Сначала изредка, а потом всё чаще идут дожди. Тор чувствует, как природа отдыхает. В один из вечеров, когда дождь стоит стеной, Локи, оставив своего двойника в библиотеке, выходит на улицу. От такой погоды ему явно неуютно, он все кутается в плащ и вздрагивает. Тор думает, что, будь его брат зверем, – отряхивался и отфыркивался бы непрерывно. А еще он неожиданно понимает, что, в отличие от брата, чувствует себя привольно. Пусть ему немного холодно, но вода будто не бьет, не огибает его, а впитывается.
Тогда Тор понимает, как Локи удается раз за разом растворяться в воздухе. В первый момент он почти задыхается от волнения, но потом берет себя в руки. Вполне может статься так, что это его единственный шанс разгадать тайну брата, и упустить его он не может.
Следуя друг за другом, - Локи оборачивается несколько раз, но, сколько он не всматривается в грозовую темноту, Тора разглядеть не может, - они оказываются у подножия самой высокой горы. Локи заходит в пещеру, и Тор, выждав положенные мучительные минуты, следует за ним. Внутри только серый камень, поросший мхом, и никаких признаков жизни. Он вдыхает тяжелый и воздух и вместе с ним уверенность, что это место – конечный пункт любого путешествия Локи. Куда бы дальше ни попадал брат отсюда – Тору туда хода нет.
Он выходит на улицу и наблюдает за тем, как потоки воды медленно сходят на нет. Он намерен дождаться возвращения блудного брата, чего бы ему это ни стоило. Потому что он ему и защитник, и даже сторож.
Проходит много времени, у Тора затекают ноги и начинает болеть зад от сидения на камне, прежде чем Локи выныривает из пещеры и тут же натыкается на Тора.
- И что теперь? – спрашивает он.
- Куда ты ходишь, брат? – тихо спрашивает Тор. – Там уже не Асгард? Зачем, Локи? Ответь хоть на один вопрос!
Вдруг он чувствует несильный, но острый и тошнотворный запах сажи и гари. Его легкие бунтуют, и Тор заходится в надрывном кашле.
- Простудишься, если будешь гулять под холодным дождем, - тяжело вздыхает Локи.
- Пожалуйста, - справившись с бунтом организма, просит Тор. – Пожалуйста, скажи мне. Я уже не знаю, что мне думать. Если у тебя какие-то проблемы, то…
- Ты можешь мне мешать или не мешать, но помочь не можешь, - говорит Локи после долгого молчания.
Обратный путь долог, а земля хлюпает под сапогами. Каждая тварь радостна. Даже черви повылезали на поверхность, и Тор теперь их аккуратно обходит. Уже когда они достигают замка, дождь снова разгоняется и начинается гроза.
До покоев они добираются облаченные в грязь по уши, но Тору на это плевать. Стоит Локи закрыть дверь, как он оказывается к ней же и прижат. В поцелуе еще можно угадать сажу, но странный вкус пропадает почти сразу. Они раздеваются так быстро, как это возможно, чтобы прижаться кожей к коже. Тор наклоняется к шее Локи и прикусывает до красных отметин, а потом лижет поверх. Гладит по спине и бедрам, судорожно выдыхает, когда Локи закидывает одну ногу ему на поясницу, и со стоном толкается вперед.
Когда заканчивает Тор, начинается гроза. Несмотря на шум ветра и гром, он все равно слышит тяжелое дыхание Локи и чувствует глубокие царапины у себя на спине.
- У меня шрамы останутся, - смеётся он, утыкаясь носом в черные волосы.
- Они, как известно, украшают.
Огонь в камине жаркий, а шкура мягкая и пахнем зверем. Под собой Тор чувствует мех, а на нём распластался Локи и лишь изредка немного шевелит пальцами на правой ноге. Пусть бы так длилось и продолжалось, и не прекращалось, а больше ничего и не надо.
- Это был прощальный подарок? – мягко спрашивает Локи.
- Что? – удивляется Тор. – Что ты имеешь в виду?
- Не знаю. Где я проснусь завтра? В твоей кровати или в куда менее приятной компании и на жестком?
- К чему все эти глупости? Ты же знаешь, что я бы никогда так не поступил.
- Нет.
- Я люблю тебя, - говорит Тор с такой уверенностью, будто это является ответом на любой вопрос и проблему.
- Разве это что-то решает? – с грустью усмехается Локи. – Ты весь мир любишь.
- Не понимаю, почему ты все время сомневаешься во мне.
- Ошибаешься. Всё как раз наоборот.
Локи скатывается с Тора и идёт в постель. Ложится поверх одеял и прижимает колени к груди. У Тора на секунду мутится в голове от вида, что ему открывается, но потом он вспоминает, что момент, вроде как, не шибко подходящий.
Грозы нет, но мелкая морось продолжает лететь на землю.
Тор тихо ложится позади Локи и обнимает его со спины, гладит круговыми движениями рукой по животу. Он думает о том, как здорово было бы сбежать ото всех куда-нибудь. Они могли бы жить в Мидгарде или где угодно – мало ли других миров. Просто просыпаться и засыпать вместе, никого не трогать. Локи бы доводил соседей своими кознями, а Тор помогал бы переносить тяжести с места на место или вроде того.
Тяжелый вздох срывается с его губ. Он может предаваться фантазиям сколько угодно, но вот какое дело: они так не смогут. Им всегда будет тесно в той жизни, что можно сравнить с человеческой. Вместе с трезвостью сознания возвращается и неприятное волнение, которое гложет его особенно рьяно после пещеры. Он будто в холодную воду ныряет с головой. Прорубь Тора – вопросы без ответов. Впрочем, в каждом вопросе содержится часть кое-чего, не так ли?
«Ходит ли Локи к…?»
«Заключил ли он союз с…?»
«Планирует ли он уничтожить…»
Тор не позволяет себе заканчивать эти предложения, потому что это слишком больно и страшно. Ему не хватает мужества, и он откладывает на завтра, угрызений совести не испытав.
На следующий день, когда Тор обнаруживает в тронном зале Огненных Великанов, он не испытывает удивления. Но, конечно, утро начинается не с этого. Перво-наперво Тор просыпается оттого, что кто-то стучит в дверь комнаты. Он поспешно поднимается с кровати и натягивает штаны. Он не хватает первым делом оружие только по одной причине - если будет нужно, Мьёлльнир влетит в ладонь моментально.
- Кто? – спрашивает он, почти дойдя до двери.
- Один зовет вас в тронный зал! – раздается с той стороны.
- В Асгарде что-то не так?
Какое-то время тихо, а потом снова раздается неуверенное:
- Насколько я знаю – нет. Но он просил прибыть как можно скорее.
- Хорошо. Передай отцу, что я скоро буду.
Тор судорожно ищет нужные ему вещи, не зная, следует ли ему быть при параде или, напротив, наплевав на внешний вид, явиться в зал моментально. Эти душевные метания, да еще и до завтрака, совсем выбивают его из колеи. Перед тем, как уйти, он бросает взгляд на Локи, который во сне выглядит совсем невинно и чуть ли не слюни на подушку пускает. Последнее, конечно, сильное преувеличение, но все же. Тот будто чувствует, что Тор смотрит, и открывает глаза.
- Что такое? – спрашивает он, плотнее заворачиваясь в простыни.
Огонь в камине погас среди ночи, а, значит, сейчас Локи мерзнет. Для Тора это настоящая загадка, как Локи, учитывая его происхождение, умудряется быть таким неустойчивым к холодам.
- Отец приказал срочно явиться.
- Не к добру это, - тянет Локи. – Иди сюда.
- Я спешу, - говорит Тор, но все равно подходит.
Локи тянется к нему и чуть дергает на себя за пряди.
- Все волосы у тебя спутались. Принцу и наследнику не полагается так выглядеть.
- С ними всё будет хорошо, - фыркает Тор. – И со мной тоже.
Они долго целуются. Очень быстро Тор начинает чувствовать возбуждение, и его перестаёт волновать отец, его приказы, эфемерная опасность, что может угрожать Асгарду. Ему хочется завалиться обратно в кровать и доказать Локи, что тот - его, только его, и так будет до того самого дня, когда наступит Рагнарёк. Неожиданно брат отстраняется первым и отпихивает Тора:
- Тебе надо идти.
- Помню…
- Тогда почему ты еще здесь? – вопросительно поднимает брови Локи.
Тор покоряется.
Кажется, что длина пути зависит от того, насколько велика спешка. Обычно это несколько коротких и прямых коридоров, но сегодня Тору приходится идти долго, на счастье с дороги тут не сбиться. Еще за сотню шагов он улавливает запах и вздрагивает – точно такой же, как от Локи вчера. Будто потушенное кострище, но с гнилым душком. Он входит гордо, едва ли не помахивая Молотом, который в любой неясной ситуации – его непременный спутник, и сглатывает, когда видит гостей. Огненные великаны – вот причина, по которой его подняли в спешке. Сколько бы ни было у них с отцом сложностей в отношениях, но в серьезных ситуациях Один предпочитает, чтобы старший сын был рядом.
- Доброе утро, Тор!
- Отец.
- Это посол из Муспельхейма.
- Здравствуйте.
- Цель моего визита, - начинает великан, и Тор весь внутренне напрягается: война, - обсудить с вами возможность открытия парка развлечений, - заканчивает посол.
Тор и уж тем более Один много повидали в жизни, но на этой фразе их нижние челюсти устремляются вниз и в этом положении и остаются.
- Что вы подразумеваете под парком развлечений?
- Я, - великан пожимает плечами, - подразумеваю парк. Развлечений, - уточняет он. – Вы бывали в Мидгарде в последние годы?
- Мои сыновья бывали, - уклончиво отвечает Один.
- Наслышан, - хмыкает великан.
У Одина лицо каменное, но Тор видит, как тот еле сдерживается, чтобы не поморщиться.
- Тор, расскажи о том, что видел во время своих визитов к людям.
С трудом держа руки вытянутыми вдоль тела, чтобы не почесать в затылке, со слов Локи он знает, что вид у него в такие моменты становится преглупый, Тор пытается припомнить подробности.
- Там есть «сахарная вата», - задумчиво говорит он, вспоминая, как ему всю бороду облепило. – И медленные тележки, в которых висишь вниз головой.
Тор не уточняет, что его веса тележка не выдержала, поручень отвалился, и повозка полетела вниз. Хорошо, что он додумался кататься в одиночестве. Наверное, хозяевам парка было не так-то просто объяснить, куда мог исчезнуть труп.
- И всё? – с раздражением уточняет Один.
- О! Еще пещера ужасов! – радостно припоминает Тор. – Не знаю, почему она так называется. Там не страшно.
- Хм, - тянет великан. – Вот. Мы считаем, что у нас в мире слишком мало развлечений, и климат неподходящий. Поэтому и обратились к вам.
Не то чтобы Тор раньше попадал в такие ситуации или даже когда-либо употреблял слово «фарс», но, если бы оно было ему знакомо, то непременно пришло бы на ум. Он думает, что всё это слишком невероятно и глупо, чтобы быть правдой. Что это какой-то Троянский конь, - этот конь произвел большое впечатление на его брата в юные годы, - и надо отказать.
- Не думаю, что мы можем позволить подобное использование нашей, хм, территории, - серьезно отвечает Одни, будто синхронизируясь с мыслями Тора.
- Невозможно, - кивает Тор.
- Это единственное условие, при котором между Асгардом и Муспельхеймом останется мир, - самодовольно сообщает великан.
«С каких это пор великаны занялись дипломатией?» - думает про себя Тор.
- Я не хочу войны с вами, но условия, которые вы ставите – неприемлемы, - жестко говорит Один. – Я думаю, на этом мы можем закончить. Вас проводят к воротам.
Тор видит, как великан вспыхивает ярче, но потом возвращается к равномерному горению и выходит из зала в сопровождении стражи. Они с отцом стоят молча какое-то время, пока Один с тяжелым вздохом не опускается на трон.
- Что все это значит, отец? – спрашивает Тор.
- Они уже давно хотят с нами войны, но им не проникнуть через ворота. Вот они и ищут другой путь. Глупо предполагать, что мы сами подставим голову под топор. Еще глупее грозить нам войной.
Тор чувствует, как его сердце начинает биться чаще. «Возможно, не так уж глупо, отец, - хочет сказать он. – Возможно, им помогают». Но вместо этого он только сглатывает вязкую слюну. Он не скажет ни слова, пока не будет уверен. Да и после, наверное, не скажет.
Тор никогда не бывал в покоях Фригг, но в той комнате, что их предваряет, всегда пахнет конфетами и лимоном. Странно то, что после свадьбы он ни разу не общался с матерью. Сейчас, оглядываясь назад, Тор не понимает, как так могло получиться. Вместе с удивлением от собственной отстраненности в голову приходит вопрос:
- А Локи к тебе не приходил? – спрашивает он и видит, как лицо Фригг меняется на глазах.
Еще до того, как она отвечает, Тор всё понимает.
- Нет. Ты не знаешь, почему?
- Я думаю, брату сложно сейчас.
- Дорогой, конечно, ему сложно, - качает головой Фригг. – И всё же скажи ему, что я всегда рада его видеть.
- Я передам.
- А как ты?
Тор открывает рот, чтобы сказать, будто он в полном порядке, но, помучившись какое-то время, закрывает. Он был излишне прямолинейным ребенком и, похоже, так и не научился врать. Особенно матери. Как описать все те вещи, которые с ним происходят? Он даже не знает, что отец и мать думают о его браке с Локи. Считают ли они, что их отношения при этом остались сугубо братскими, или видят, что союз скреплен совместными ночными бдениями? Может ли он, вообще, продолжать называть Локи братом?
- Тебе тоже сложно? – уточняет Фригг и жестом предлагает Тору сесть.
Он кивает головой и садится на пол, в ноги матери. Это возвращает его в золотые дни и приносит хоть немного покоя душе. Ему бы хотелось продолжить говорить. Он не так часто в жизни делился своими переживаниями, – да и редко Тор в принципе переживал из-за чего-то, - но после всегда становилось легче. Будто переполненный сосуд, спрятанный где-то внутри, переставал булькать и раскалываться, и можно было заливать туда по-новой: чувства, события, тревоги.
- И мне тоже, - срывается с губ.
- Всё образуется.
Фригг гладит его по голове, но это не успокаивает Тора, потому что напоминает о Локи – тот часто так делает.
- А если нет?
- Такого никогда не бывает, - улыбается Фригг.
Тор думает, что второго шанса не будет и больше ему не с кем делиться. Про Фригг ходят слухи, что она знает всё и обо всех на свете, но рассказывать об этом не рассказывает, так что лучшего хранителя для тайн найти невозможно. Мысли бурлят в голове, и, хотя сомнения продолжают раздирать его на части, он спрашивает:
- Как бы ты поступила, если бы стоял выбор между Асгардом и отцом?
- У женщин не спрашивают таких вещей, Тор, - отзывается она после долгого молчания.
- Почему?
Она снова задумывается, прежде чем пояснить:
- Мы все выбираем мужей. Поэтому ни у кого из нас и нет Асгарда.
«Можно ли это считать разрешением?» - думает Тор.
Запах лимона становится сильнее.
Затишье перед бурей.
Брат будит его рано утром и говорит, что им срочно надо к озеру. Тор высовывает ногу из-под одеяла – еще слишком холодно. Потом тянет носом – воздух приятный и свежий, но все же не настолько привлекательный, чтобы тут же вскочить с кровати.
- Вставай, Тор, - повторяет Локи и трясет его за плечо.
- Зачем? – бурчит Тор и натягивает одеяло на голову. – Сходим в полдень, - говорит он приглушенным голосом.
- Вредно столько спать, - усмехается Локи.
- Нормально.
Нельзя сказать, что Тор не сопротивляется или что победа Локи легка, но всё-таки они идут к проклятому озеру. За бесконечной зевотой не видно никакой красоты утра. Только когда уже можно учуять запах близкой воды, Тор немного просыпается. По мягкому песчаному берегу он подходит к самой кромке и умывается. Локи подкрадывается сзади и неожиданно толкает его вперед. Тор неловко оступается и летит в воду. Та прохладная и немного пахнет илом, что пробуждает его окончательно. Тор хочет разозлиться на брата, но на самом деле едва сдерживает смех. Заканчивается все тем, что он вылезает на берег, и с него медленно стекает озеро. На лице брата не видно раскаянья.
- Вот и зачем? – мрачно спрашивает Тор, стягивая всю одежду.
На наигранную мрачность уходит вся его выдержка, и губы расползаются в улыбке.
- Может быть, как раз за этим, - говорит Локи, окидывая его пристальным взглядом.
Тор только качает головой. Никогда не знаешь, чего ожидать: коварного плана или детской шалости.
Вдруг лицо брата становится серьезным, и он тихо добавляет:
- Я хотел провести время с тобой.
Учитывая, что большую часть дня они и так неразлучны, Тор пожимает плечами и недовольно поджимает губы:
- Чего-то я не понимаю, Локи.
- Во дворце всегда есть лишние уши, - поясняет Локи. – Мы там не бываем вдвоем, - выдает он весьма сомнительное, на взгляд Тора, утверждение.
Тору кажется, что дело не в слугах, которые прикладывают гранёные стаканы к стенам, лишь бы лучше слышать. Просто его брату иногда становится душно. Тот думает, будто это нехватка воздуха в комнатах или залах, в конкретном, названном и существующем месте, и поэтому сбегает прочь. Однако на самом деле не во дворце душно, а сам Локи не может вдохнуть полной грудью. Он слишком много усилий потратил, чтобы знать о мыслях и занятиях других, а теперь загибается от информационного обилия. Тор боится, что однажды Локи начнет задыхаться и рядом с ним. Тогда он проснётся утром, а постель пуста, пуста навсегда. Приходится потрясти головой, чтобы прогнать грустные мысли. Вода с волос летит во все стороны, и Локи морщится, когда пара капель попадает ему на щеки.
- Ну, хорошо. Теперь мы одни?
- В наибольшей степени из всех возможных, - вздыхает он.
- Чем займемся?
Тор тянется за травинкой, срывает её и засовывает в рот. Локи тут же отбирает стебель и начинает жевать. В первую секунду его лицо выражает задумчивость, но тут же кривится от горечи.
- Какая гадость, - говорит он. – Я люблю тебя, Тор, - добавляет спустя некоторое время.
- Хорошо звучит, - озадачено соглашается Тор.
Локи улыбается и тянется к Тору, целует его в губы.
- Что бы ты стал делать, если бы нас кто-то увидел? – спрашивает он.
- Ничего, - пожимает плечами Тор. – Пусть смотрят, - говорит он и тянет Локи на себя.
Один из самых медленных дней в жизни, а по вкусу напоминает грушу, у которой можно отломить ножку и, откусывая с самого верху, съесть целиком. С кожурой и косточками, а потом ещё долго чувствовать во рту сочную фруктовую сахарность.
Вечером, будто дети, они зачем-то шпионят за тем, как проходит ужин в пиршественном зале.
- Мы могли бы присоединиться, - предлагает Тор.
- Конечно. Но это было бы совсем не так весело.
Локи высмеивает присутствующих. Тор сначала возмущается, а потом начинает хохотать и уже не может остановиться. Да, это его друзья, но и они порой выглядят и смешно, и глупо. Быть может, никому из них не помешало бы посмотреть на себя со стороны и немного посмеяться.
Тору бы хотелось, чтобы все дни хотя бы немного походили на этот.
После они, пошатываясь от усталости, добираются до покоев, где занимаются любовью. Впервые так медленно. Тор долго рассматривает Локи, когда тот уже видит сны. И пусть его беззащитность ненастоящая, у Тора всё же щемит сердце от нежности, когда он смотрит на брата.
Что бы ни происходило, Тору спокойней, когда Локи спит у него под боком. Ведь его комната – его крепость. То, что Локи, пусть и невольно, признал это, заставляет сердце Тора биться быстрее. Он хочет для брата удовольствия и радости, но еще больше – безопасности. Тор мечтает уберечь эту бедовую голову и тело. Если защищать придется насильно, то и за этим не постоит. Печаль лишь в том, что сила не всегда является решением – он узнал это Мидгарде.
«Что же является решением, когда сила не помогает?» - думает Тор. Мысль ускользает. Жаль, что он не додумался спросить. Здорово было бы теперь иметь парочку подсказок.
Ночью Тору снится, что Асгард охватывает пожар, а он пытается его потушить, таская воду из того озера, где Локи его искупал сегодня. Он просыпается в холодном поту и долго не может уснуть снова. Впрочем, остаток ночи проходит без видений.
@темы: angst, Тор/Локи, Фанфик, Командный конкурс 25 КАДР, Локи, PG, Слэш, Тор
-
-
16.01.2013 в 20:57-
-
16.01.2013 в 20:58-
-
16.01.2013 в 21:54вот многое хочется сказать, но все слова растерялись.
ШТО ЖЕ ТАК БЕСПРОСВЕТНО-ТО??????????????
прекрасные детали.
Он повзрослел так, что никаким яблокам из сада Идунн этого не исправить
Я проверил, что нет.
Тор улыбается почти счастливо. Даже если Локи оберегает его не задумываясь, повинуется старым инстинктам, которые по-прежнему требуют защищать, Тору и этого достаточно, чтобы хоть один раз за вечер вдохнуть полной грудью.
- Спасибо.
- Тор, тебе хоть раз в жизни приходило в голову, что я могу тебе соврать?
- Э, - глубокомысленно отзывается Тор.
он все думает о том, спит ли Локи или в своих движениях повторяет торовские и лежит на спине, а потом лежит на боку, а потом… на другом боку
на самом деле, можно продолжать долго и отцитировать почти каждую фразу.
Очень здорово то, как всё собирается на ниточку.
Хочется думать, что в гуще битвы Локи вернется на сторону Асгарда) Бо не может конченного засранца так любить такой персонаж, как ваш Тор - а у вас он получился настоящим Тором из мифов (не тем, который разъезжает на козлах и попадает в курьезные истории, а Тором-защитником, Тором-покровителем, настоящим Богом в смысле той высшей силы, на которую человечество привыкло уповать в тяжелый час).
спасибо!
зы. еще очень понравилось про иллюзии, которые создает Локи,и как Тор пытается понять их принцип.
да вообще и всё остальное тоже, сильно написано.
-
-
16.01.2013 в 23:03-
-
17.01.2013 в 00:01Очень понравилось!
-
-
17.01.2013 в 00:05-
-
17.01.2013 в 00:16Вообще понравилось, хотя некоторые фразы, ИМХО, получились совсем неудачными и на фоне остального текста прям даже царапнули.
читать дальше
Но общее впечателение от текста весьма и весьма хорошее.
-
-
17.01.2013 в 00:16Вообще понравилось, хотя некоторые фразы, ИМХО, получились совсем неудачными и на фоне остального текста прям даже царапнули.
читать дальше
Но общее впечателение от текста весьма и весьма хорошее.
-
-
17.01.2013 в 01:40знаете, пробрало до слез. прекрасный текст.
-
-
17.01.2013 в 22:33*пс. проставьте тег 25-го кадра
-
-
12.02.2013 в 22:56Эта - не исключение.
Очень глубоко забрало.
10/10
-
-
12.02.2013 в 23:25Так:
команда Ангст, "Врата", оценка - 10/10